Глава 10

«ВЕЛИКОЕ ШЕВОШЕ»[124] ЧЕРНОГО ПРИНЦА

Спустя три года после сражения при Мороне война (или скорее «перемирие») ослабла на всех театрах. Длительные переговоры об установлении мира, проводимые под эгидой нового папы римского Иннокентия VI в его дворце в Авиньоне, в начале 1355 года зашли в тупик; обе страны начали готовиться к новой открытой войне.

План кампании, одобренный Эдуардом III, похож на тот, что осуществлен им в 1346 году: тройное нападение на Францию – с северо-востока, северо-запада и юго-запада. С юго-запада Гасконь атакует принц Уэльский, чьи действия рассматриваются в настоящей главе; с северо-востока ударом руководит лично король, его действия опираются на Кале; с северо-запада наступлением командует герцог Генрих Ланкастер – действует в Нормандии.

Упомянем сразу о последней кампании. В то время как Генрих Ланкастер вел переговоры в Авиньоне, он встретился с Карлом Злым, королем Наварры[125]. Этот монарх один из претендентов на французскую корону, недавно женился на дочери короля Иоанна. Но вскоре, поссорившись с тестем, прибыл в Авиньон и предложил Ланкастеру вместе участвовать в кампании против Франции в Нормандии, где имел крупные владения.

Когда следующей весной началась война и Карлу Злому пришлось принять участие в Нормандской кампании, ему следовало по плану подойти к Шербуру для соединения с англичанами. Но когда Ланкастер после досадных задержек вышел из Англии, Карл Злой, не сообщая о своем намерении, отступил и к тому же помирился с французским королем. Таким образом, кампания в Нормандии закончилась не успев начаться.

«Прямой путь не всегда самый короткий». Войска, предназначенные для действий в Нормандии, теперь стали доступны для участия в Пикардийской кампании, – для нее Эдуард накапливал значительную армию. После урегулирования дел с Шотландией на границе все, казалось, стихло; граф Перси и епископ Даремский отправились со своими войсками на юг, где присоединились к континентальной экспедиции. Третий отряд, присоединившийся к Эдуарду, – наемники из Фландрии и других мест. Эдуард взял с собой своего любимого генерала Генриха Ланкастера; кроме того, с ним были графы Нортхемптон, Стаффорд, Марш и сэр Уолтер Мэнни.

Из-за различных задержек, всегда сопутствующих таким амбициозным операциям, английская армия не собралась до 26 октября. Снова Эдуарду удалось сосредоточить на континенте под своим руководством огромную армию, возможно столь же многочисленную, как при Креси. Но французский король тоже не сидел сложа руки; расположившись со своими войсками между Амьеном и Сент-Омером, он стал ждать подхода неприятеля. Мы не знаем, сколько солдат имел Иоанн, но обоснованно предполагаем – больше, чем Эдуард. После недельной организации своего разнородного войска Эдуард выступил в поход – 2 ноября, в очень неподходящее для начала кампании время. В поисках врага английский король отправился вначале к Сент-Омеру; пришел туда 4 ноября, но осаждать город не стал. Продвигаясь на юг, к Бланжи, встречен около него посланником короля Иоанна, находившегося в то время в Амьене.

Эдуард отправил посланника обратно с сообщением, что готов принять битву и ждет три дня на своем месте. Иоанн не пожелал ответить на предложение Эдуарда, а вместо этого укрылся в Амьене, оставив страну на разорение английской армии. На этом этапе борьбы он полностью повторял действия отца и, кажется, не имел ни малейшего желания сразиться с английским королем. Поняв, что сражения не произойдет, Эдуард решил возвратиться в Кале и достиг его через Булонь 11 ноября. Так кончилась самая короткая и загадочная кампания Эдуарда.

Не стоит тратить время на предположения, чтo послужило причиной отказа Эдуарда от своих первоначальных планов; ясно одно: скорее всего, в Бланжи до него дошли новости, сильно изменившие всю ситуацию, о природе которых речь впереди.

Французская армия преследовала противника медленно, и французский король предложил Эдуарду сразиться только 17 ноября. После этого короли стали обмениваться странными, запутанными посланиями – старый прием, неоднократно применявшийся Эдуардом и Филиппом. О причине этого вот что предположил Джеймс Рамсей: «Ни тот ни другой король не имел серьезного намерения сражаться». Если действия говорят отчетливее, чем слова, это всецело объясняет поступки Иоанна. Что касается Эдуарда, он отказался от сражения, как уже сказано, из-за новостей или слухов, полученных им в Бланжи: шотландцы осадили замок Бервик, на границе, – уже в Кале он располагал достоверной информацией об этом.

Эдуард действовал незамедлительно: заплатил своим наемникам, приказал отправить в Кале необходимые суда и вскоре со всей армией отплыл в Англию. Почему Эдуард отреагировал на действия шотландцев так решительно, в отличие от того, как поступил десять лет назад, когда те подошли к Дарему? Ответ очень прост: на этот раз граница с Шотландией совершенно беззащитна. «Опрометчиво доверившись перемирию, заключенному с Дугласом», Перси, как мы видели, приказали направиться со своими войсками во Францию, – неприкрытая шотландская граница стала лакомым куском.

Возможно, новости, достигшие Кале, преувеличены, этого мы, к сожалению, не знаем, но ясно, что Северная Англия в опасности и действия, предпринятые Эдуардом, в той ситуации единственно возможные.

Чтобы объяснить непосредственно события, вернемся к весне 1355 года. В то время как король Англии готовился к вторжению, его французский оппонент занимался не менее серьезными делами. Одно из его предприятий – Шотландия, как и раньше, тревожила Англию на севере. К концу года он послал предложение регенту Уильяму Дугласу: перейдет в наступление – получит для этого деньги и людей. Дуглас согласился, но Перси в тот момент не ушел на юг, и регенту вскоре пришлось подписать вышеупомянутое перемирие. Но как только Перси и король покинули пределы Англии, шотландцы, подстегнутые королем Иоанном, напали на Бервик.

Разъяренный Эдуард, когда шотландцы прекратили наступление, получил возможность подготовить удар возмездия. Английская армия, сконцентрированная в Дареме, вскоре начала наступление. Сэра Уолтера Мэнни король отправил вперед, чтобы освободить гарнизон замка, все еще осажденный. В разгар зимы английская армия перешла границу. Несколько дней спустя шотландцы отступили от Бервика, а регент стал умолять о мире.

Но предлагать мир слишком поздно – Эдуард крепко «держал неприятеля в зубах». Неожиданный поворот событий: теперь казалось вероятным ослабить хватку английского короля. Балиоль, выглядевший в глазах Эдуарда номинальным и законным королем Шотландии, прибыл к английскому королю, достигшему Роксбурга, и отдал ему королевство Шотландию с пожизненными субсидиями. Дуглас в ответ попросил о десятидневном перемирии под предлогом, что ему требуется время проконсультироваться со своим правительством. Эдуард предоставил перемирие, но, обнаружив, что тот не выполнил обещание добросовестно, продолжил наступление. Не встречая никакого сопротивления, английский король, под знаменами Англии и Шотландии наступая на север, сжигал территорию, через которую двигался. В итоге Эдуард без трудностей вошел в Эдинбург. Здесь он ждал, что его признают шотландским королем, но из-за диких и бессмысленных поджогов и опустошений, которые так разозлили народ, его чаяния остались неудовлетворенными. Поняв тщетность своих попыток, английский король поступил так же, как недавно в Пикардии, – внезапно вернулся в Англию и распустил в основном свою армию[126].

Сэр Джеймс Рамсей подводит итог этой непоучительной кампании: «Это вторжение, наверно, одно из самых ужасных, которое когда-либо переживала Шотландия. На многие дни ужасы сожженного Кенделя впечатались в национальное сознание, за что Шотландия должна снова благодарить французский союз».

Две из трех кампаний Эдуарда за 1355 год потерпели крах. Нам осталось рассмотреть третью – Черного принца в Гаскони, – очень отличавшуюся от первых двух.

В течение двух лет граф Жан д'Арманьяк, наместник французского короля в Лангедоке (южная область Франции), постепенно отвоевывал территорию, захваченную графом Дерби. Гасконцы попросили помощи у Англии, и в ответ на это якобы послана экспедиция Черного принца. Но были на то и другие причины, стратегического характера. Мало того что необходимо восстановить пошатнувшийся английский престиж в Гаскони и наказать д'Арманьяка – он захватил людей и земли, следовало еще произвести диверсию на юге, чтобы облегчить действия английских войск на севере, как при Креси. Тогда армия герцога Нормандского не добилась успеха ни на одном направлении. Предстоящая карательная экспедиция в Лангедоке помогла бы общему военному усилию. Это одна из самых богатых частей Франции, и французский король постоянно брал из нее военные ресурсы, деньги и людей. Разорить эту область – и французская мощь уменьшится. Вот почему на экспедицию возлагались большие надежды.

После обычной задержки, в основном из-за неблагоприятных ветров, Черный принц 9 сентября 1355 года отправился из Плимута с войском численностью 3500. К 20 сентября высадился в Бордо, приезд его всех воодушевил. Он назначен не только командующим армией, но и королевским наместником в герцогстве, наделенным самыми широкими полномочиями.

Приняв полномочия, он созвал военный совет и пригласил участвовать в нем гасконских лордов. По-видимому, они взяли на себя инициативу в подготовке плана кампании и принц не возражал против их предложения. Гасконцы желали отомстить Жану д'Арманьяку, в то время находившемуся, вероятно, на зимних квартирах. Но это не удержало нетерпеливого молодого принца (ему 25), впервые единолично возглавившего армию. Из двух способов принудить д'Арманьяка сразиться первый – прямо идти к нему; второй, если он не захочет сразиться, – разорять страну, пока тому не придется ее защищать. В итоге приняли план, предусматривающий обе возможности. Армия готова сразиться с любой армией противника, как только та подойдет, в то же время систематически разоряет территорию неприятеля, через которую двигается. Черный принц надеялся пройти через Лангедок от начала до конца, от моря до моря[127].

К предстоящему походу тщательно готовились. Например, маршрут пролегал невдалеке от предгорья Пиренеев, где необходимо пересечь множество рек, а мосты через них неприятель мог уничтожить; Черный принц приказал построить и взять с собой разборные мосты, чтобы не зависеть от обстоятельств.

К 5 октября 1355 года все приготовления сделаны – армия выступила в поход. Численность ее 5 тысяч – главным образом англичане и некоторое количество гасконцев. Наступая вначале неторопливо – воинам требовалось какое-то время, чтобы войти в ритм, – она 11 октября достигла границы у Аруя. Армия все еще шла, не вступая в столкновения с противником, но теперь выстроившись в боевой порядок; авангардом командовали граф Уорвик и прославившийся при Бланштаке Реджиналд Кобхэм; главными силами – лично принц; помогали ему англичане Оксфорд и Бургерш; гасконцами командовали Капталь де Бюш (Жан де Грейи) и сэр д'Албре. Арьергард возглавляли два графа: Солсбери и Суффолк.

Как только англичане перешли на неприятельскую территорию, началось ее опустошение. По приказу разрушали склады и здания (церкви и монастыри пощадили) и уничтожали посевы. Легче всего тут поджог, – как говорят, особое рвение проявляли гасконцы. Оправдания, которые мы пытались найти для поджогов в Нормандии, в этой кампании не нужны: цели совсем иные, поджоги – один из главных способов победить. К тому же Лангедок – государство иностранное, его постигла ужасная судьба, что всегда обрушивалась в Средние века на страну, когда на ее территорию вступала иноземная армия.

Карта 12. «Великое шевоше»

Так или иначе, солдаты только выполняли приказы и свидетельств о жестокости, примененной против жителей, мы имеем не много. Современный биограф Черного принца многословно говорит о убийствах «мужчин, женщин и детей» – фраза, заимствованная из беспечного сочинения священника из Шене. Такой произвол, имей он место, непременно нашел бы отражение в работе отца Денифле «Разорение церквей...», но об этом нет ни одной записи, в основном упомянуты поджоги религиозных зданий. Это противоречило общей политике Черного принца, – по крайней мере в одном случае он напрасно пробовал спасти такое здание от огня. Скорее всего, такие поджоги происходили случайно, когда пожар выходил из-под контроля. Религиозные здания нельзя защитить, как мы хорошо знаем на примере Англии: однажды случайно загорелся дом, где спал сам принц.

Выше сказано, что большое рвение в поджогах проявляли гасконцы – пытались отомстить; но и английские солдаты, без сомнения, получали от них удовольствие: костер внушал им уверенность в непобедимости. Погода стоит хорошая, страна прекрасна и богата, бoльшая часть жителей оставила свои дома и имущество – можно практически без опасности для жизни разграблять Гасконь. В начале марта убили графа де Лиля – это произошло в ссоре. Больше ссориться д'Арманьяк не желал ни с кем и потому позаботился, чтобы армия его держалась подальше от неприятеля. Короче, англичане, должно быть, наслаждались тем же, чем и армия Шермана, «совершавшая марш через Джорджию» в 1865 году.

Миновав 100 миль на юг (см. карту 12), армия повернула на восток и одолела в этом направлении еще 80 миль, почти достигнув Тулузы, столицы Лангедока. Черный принц не собирался тратить силы и время на осаду сильно укрепленного города и решил обойти его с юга. Чтобы продвинуться этим маршрутом, надо пересечь две больших реки – Гаронну и Арьеж; мосты оказались разрушенными. К удивлению жителей противоположного от англичан берега, те нашли брод и переправились через реку[128].

Когда проходили мимо Тулузы (что узнали позже, у пленных), д'Арманьяк укрывался в этом городе (подобно Иоанну, укрывшемуся в Амьене при подходе отца Черного принца). Бездеятельность наместника французского короля на юге так рассердила жителей, что они стали угрожать его жизни и в конечном счете принудили к действиям. Тем временем, так как противостояния англо-гасконской армии не оказывалось, она беспрепятственно продвигалась на восток. Через пять дней пути и одного дня остановки достигла замечательного города Каркасона, – при виде его даже сейчас кажется, что попадаешь в Средневековье. Верхний город, окруженный стеной, – на холме, а нижний – у его основания (как и сейчас). После небольшого сопротивления в нижнем городе население укрылось в верхнем. Граждане попробовали избежать разрушения нижнего города, предложив большой выкуп; принц надменно ответил, что отец его не нуждается в золоте и он присутствует здесь для восстановления справедливости. Нижний город он поджег, и ему пришлось отступить, – стены верхнего города практически неприступны, к тому же нет орудий, чтобы их разрушить. Армия провела три дня в Каркасоне и 2 ноября, переправившись через южный берег реки Оды, отправилась к Нарбону, в 30 милях восточнее; достигла его 8 ноября. Английская армия теперь всего в 10 милях от Средиземного моря – вся Южная Франция трепещет от страха. Некоторые английские разведывательные отряды дошли до Безьера, в 30 милях северо-восточнее; Монпелье, он еще дальше, в 60 милях, стал готовиться к обороне, даже папа римский в Авиньоне, на расстоянии 100 миль, заперся в своем укрепленном дворце и отправил к принцу посольство с просьбой о мире. Принц Эдуард, заставив посланников ждать два дня, послал их назад с сообщением – пусть святой отец обратится к королю Англии (новости о высадке его в Кале только что достигли армии), показав хороший пример «перекладывания ответственности».

Тем временем Нарбон неожиданно для Черного принца оказал сильное сопротивление. Город практически взят, остается одна цитадель, захватить ее практически невозможно. Не решив еще, что делать, принц получил важные новости: к нему приближаются две неприятельские армии. ДАрманьяк наконец-то решился действовать (или был принужден); вторую армию возглавлял Жак де Бурбон; он в Лиможе собирал подкрепления для д'Арманьяка и теперь шел на соединение с ним. Согласно Фруассару, они намеревались окружить англичанина между Гаронной и Пиренеями, – летописец, скорее всего, прав. Правда, мы знаем очень немного о двух французских армиях, их движении и планах и о силе ополчения, подошедшего к Нарбону из Монпелье.

Принц Уэльский созвал военный совет, чтобы рассмотреть новую ситуацию, – на нем, наверно, много спорили. Оставаться у Нарбона и осаждать его, на что понадобится несколько дней, в то время как к нему приближаются три французские армии, глупо; отступать – англичан вытеснят к морю. С другой стороны, быстрое наступление, прежде чем дАрманьяк объединится с Бурбоном, имеет очевидные преимущества. На совете решили отойти от Нарбона и атаковать д'Арманьяка; 10 ноября армия начала отступление. Но принц не пошел на запад, к Тулузе, откуда, как предполагалось, движется лиможская армия, а совершил марш на север, покрыл 8 миль и приостановился в Обьяне, где и пересек Оду. Этот шаг английского командующего очень нас озадачивает. Без сомнения, нам не ясны поступки Черного принца: мы мало знаем о движении французских армий, которые для нас то появляются на время, то снова, как призраки, исчезают. Недостаток информации, кажется, не волнует историков, а вот меня – очень. Не зная фактов о местонахождении противников, невозможно оценивать стратегию или способности Черного принца. Север, возможно, выбран, как предполагает Рамсей, чтобы сбить с толку французов; ведь принц думал не уклоняться от них, а сражаться, и потому, более вероятно, сын Эдуарда отправился на север, предполагая, что там д'Арманьяк соединится с Бурбоном (а возможно, и с контингентом из Монпелье). Однако очевидно, что при наступлении англичан французы отступили назад к Тулузе и на следующий день те последовали за ними. Французы опережали противников на один суточный переход: ночью принц занял место, которое Жан занимал предыдущей ночью. Преследование по холмистой стране затруднительно: жара не прекращается, воды не хватает, даже лошадям иногда дают пить вино (что приводит к довольно смешным последствиям).

Но французы слишком быстро отрывались; пройдя 23 мили за два дня, англичане совершили еще один внезапный поворот, на сей раз на юг. Ода повторно пересечена, и англичане продолжали идти на юг. Снова мы теряемся в догадках относительно этого поступка англичан. Возможно, они пошли на юг, потому что не желали идти через страну, уже до того ими опустошенную; южная территория осталась нетронутой, и Черный принц не мог не довести до конца свою политику опустошения. Оставив правее себя Каркасон, английская армия пересекла Гаронну, воспользовавшись еще одним бродом, в 20 милях южнее Тулузы. В ходе этого марша принца добродушно встретил молодой Гастон де Фуа, позже сыгравший важную роль в войне.

Когда английская армия благополучно миновала Тулузу, д'Арманьяк решил выйти из города и как будто преследовать англичан. Принц Эдуард хотел встретить его и послал разведывательный отряд во главе с Джоном Чандосом, Джеймсом Одли и лордом Бургершем. К тому времени, когда они вошли в соприкосновение с противником, решимость Жана сразиться с англичанами исчезла и он решил вернуться к Тулузе. Чандос и его небольшая армия стали смело нападать на отступающий арьергард и в итоге возвратились с 200 пленными.

Принц Эдуард после этого повернул еще раз, теперь на север, в надежде перехватить неуловимого неприятеля. Но события приняли неожиданный оборот: на следующий день, 21 ноября, французская армия снова показалась, но теперь не у Тулузы, а на западе, на реке Сав, рядом с которой проходили как раз англичане. Французы пересекли реку между этими двумя армиями и разрушили мосты. Теперь переправиться через реку нельзя, надо искать переправу ниже по долине. Обнаружили ее в Ореде на следующий день, после чего армия продвинулась до Жимона. Д'Арманьяк двигался теперь параллельной дорогой, не предпринимая никаких попыток скрыться. В течение дня французы, однако, настигнуты и жестоко разбиты. Но главные их силы продолжали движение вперед и приблизились к сильно защищенному Жимону той же ночью. Эдуард расположился поблизости, на южной стороне, ожидая сражения на следующее утро. Перед рассветом он построил свою армию в боевой порядок; но вот настало утро, а «птица улетела»: объединенная армия, д'Арманьяка и Бурбона, во много раз превосходившая его по численности, ночью отошла к Тулузе.

* * *

После этого английская армия направилась в обратный путь; 2 декабря утомленные войска вступили в дружественную Ла-Реоль – город, который стал свидетелем отъезда Ричарда Львиное Сердце в знаменитый Крестовый поход и возвращения Черного принца из «великого шевоше». После остановки в Ла-Реоли на один-два дня армия возобновила марш и 9 декабря вернулась в Бордо, из которого выступила в поход девять недель и пять дней назад.

Весь город радовался, когда после длительного отсутствия сюда возвратилась англо-гасконская армия, с огромным обозом добычи и длинной колонной пленных. Принц Уэльский имел все основания гордиться собой: ему всего 25, а он уже прославился как командующий армией. Начинал он имея честолюбивый план и достиг всего, к чему стремился: уменьшил влияние французов в регионе; восстановил престиж англичан и уничтожил всю опасность для границ Аквитании; его главные силы совершили марш 675 миль (как я вычислил), такой же, как от Лондона на север до Оркнейских островов, проходя в среднем 14 миль в день при наступлении и почти 17 миль – возвращаясь обратно, и все это практически без потерь и жертв. Тысячи несчастных жителей потеряли свои дома и урожай, но не жизни; поведение армии, видимо, очень достойно – армии противников оскорблены в глазах народных масс. «Шевоше» стало хорошим предзнаменованием.

* * *

Наступало Рождество, и армия во главе с командиром с нетерпением ждала в Бордо праздников – отдыха от тяжелого похода. Но надежды не оправдались: не думавший об отдыхе, молодой принц, уже строгий и безжалостный, отослал отряды под командованием своих главных офицеров, чтобы усилить слабые места и расширить границу на всех направлениях. Это продолжалось в течение зимы и весны; к маю 1356 года более 50 городов и замков возвращены английской короне.

Примечания:

1

Оно вошло в оборот только в XIX в.: такое наименование историки дали военно-политическому конфликту между Францией и Англией на протяжении XFV – XV вв.

12

Салический закон, или Салическая правда, – свод законов обычного права, записанный германцами в V – VI вв. Согласно ему наследование земли шло только по мужской линии.

124

«Шевоше» (Chevauchue) переводится большинством английских историков как «набег»; буквально означает – «поездка», «шествие всадников»; позже под этим словом стали понимать марш или экспедицию всей армии, то же подразумеваем и мы. Попытка английского командующего разбить на юге французскую армию рейдом не является; скорее всего, для обозначения его действий подойдет термин «экспедиция».

125

Карл Злой, граф д'Эвре – король Наварры (1323 – 1387; род. 1322); сын Филиппа Эвре и Иоанны, дочери короля Людовика X Французского; в 1349 г. унаследовал от матери Наварру. Получил прозвище Злой за то, что, приехав как-то в Наварру, в ответ на жалобы знати приказал кое-кого повесить. Наследия своего во Франции, Эвре и других областей, ему от Иоанна Доброго получить не удалось; тем не менее он женился на его дочери Иоанне (1352). Вся его жизнь ушла на борьбу с французским правительством. В 1356 г. Иоанн под ничтожным предлогом заключил его в темницу и отнял только что уступленные ему в Нормандии земли. Освобожден после битвы при Пуатье и пленения Иоанна II Доброго. Во время Парижского восстания вступил в союз с Этьеном Марселем и парижской знатью. В период Жакерии возглавил феодальный лагерь противников тех, кто восстал. Предложив восставшим переговоры, вероломно захватил их вождя Гильома Каля; затем, в июне 1358 г., во главе войска рыцарей Наварры, Пикардии и Нормандии расправился с Жакерией. Союзник англичан в Столетней войне. В 1364 г. предъявил претензии на Бургундию, но разбит дю Гекленом в бою при Кошереле. В 1378 г. обвинен Карлом V в покушении на убийство и снова потерял свои французские владения.

126

Не хватало и припасов: корабли его не смогли встретиться у Данбара.

127

Лангедок тянулся через всю Южную Францию – от Атлантики до Средиземноморья.

128

В том году сезон выдался настолько сухим, что вода в реке упала до самой низкой отметки за двадцать девять лет.