Маленькая миротворческая война

Конфликт вокруг Южной Осетии имеет давнюю историю и неоднократно в XX столетии перерастал в открытое вооруженное противостояние между грузинами и осетинами. Последние серьезные столкновения отмечены в 1992 г., после чего в регионе установилось положение «ни войны, ни мира». Грузинские военные фактически взяли под контроль села с преимущественно грузинским населением, а в Цхинвали и окрестных деревнях существовала непризнанная Юго-Осетинская республика. Стороны разделяли российско-грузино-осетинские миротворцы. Такая ситуация существовала 16 лет, и в течение всего этого времени Грузия неоднократно заявляла о возможности силового решения «осетинской проблемы». Стороны фактически готовились к войне.

Накануне прихода к власти Михаила Саакашвили в грузинских Вооруженных силах начались серьезные реформы. В итоге к началу конфликта ВВС и ПВО страны представляли достаточно сбалансированные рода войск, вооруженные преимущественно техникой советского образца, но обученные по стандартам НАТО.

В начале 2008 г. Грузия располагала минимум десятью штурмовиками Су-25 (2 Су-25/Су-25К, 6 Су-25КМ «Скорпион»(3*) и 2 Су-25УБ), шестью учебно-тренировочными самолетами L-39 «Альбатрос», двумя Ан-28, четырьмя Як-52, шестью Ан-2, четырнадцатью боевыми вертолетами Ми-24 (3 Ми-24П, 7 Ми-24В, 2 Ми-35), восьмью Ми-8Т, десятью Ми-8МТВ-1, двумя Ми-14, восьмью UH-1H «Ирокез» (еще 2 использовались как источник запчастей) и двумя Ми-2. Для нас интересно отметить, что из этих летательных аппаратов 22 вертолета и все «Альбатросы» поставила Украина.

ПВО Грузии представляла единую систему и через Турцию была подключена к НАТОвской системе обмена данными Air Situation Data Exchange (ASDE). Часть вооружения состояла из советского «наследства» Грузии. Достаточно сказать, что в 1991 г. на территории республики базировались 3 зенитно-ракетные бригады, оснащенные ЗРК С-75, С-200 и С-125. Различные источники более-менее солидарны во мнении, что Грузии достались С-75, а в отношении других комплексов мнения расходятся. Кроме того, эксперты и журналисты указывают на наличие различных зенитных артсистем, включая ЗСУ-23-4 «Шилка», а также большое количество ПЗРК, в том числе «Стрела 3» и «Игла 1».

В ходе перевооружения начала века Грузия приобрела у стран бывшего соцлагеря и СНГ достаточно большое количество современных образцов вооружения. В поставках средств ПВО лидировала Украина. Прежде всего, это касается мобильных ЗРК 9К37М1 «Бук М1» (три батареи по две ПУ в каждой) и 48 ракет 9М38М1 к ним.

Эти комплексы поступили.на вооружение в июне 2007 г., и к началу войны грузинские военные их достаточно хорошо освоили. Одновременно были куплены 8 комплексов 9КЗЗМ2 «Оса» АК и 10 9КЗЗМЗ «Оса» АКМ. Их вместе с «Буками» разместили в Гори, Сенаки и Кутаиси. Кроме того, Украина поставила две современные РЛС 36Д6-М, которые установили в Тбилиси и Савшевеби (около Гори), а также, по крайней мере, один комплекс «Кольчуга-М»(4*) Украинские специалисты из компании «Аэротехника» модернизировали устаревшие РЛС П-18 до уровня П-180У. К началу войны их насчитывалось 4, и размещались они в Алексеевке, Марнеули, Поти и Батуми.

Несколько скромнее оказался вклад восточноевропейских стран: Болгария поставила 12 ЗУ-2Э-ЗМ и 500 ракет 9М313 для ПЗРК «Игла», Польша – 30 ПЗРК «Гром» (усовершенствованная «Игла»). Появившиеся в последнее время факты позволяют сделать вывод, что в Грузию попали израильские ЗРК Spyder-SR, однако израильские источники не подтверждают, хотя и не опровергают факт такой поставки.

Юго-осетинские подразделения располагали значительным количеством ПЗРК. Что касается сообщения западной печати о наличии у них трех Ми-8, то это не соответствует действительности. Воздушного компонента у осетин не было. Зато Грузии пришлось иметь дело с 4-й воздушной армией ВВС и ПВО России. Как показали дальнейшие события, основную роль сыграли 3 штурмовых полка 1-й Гвардейской смешанной авиадивизии: 368-й ШАП, базировавшийся в Буденовске (Ставропольский край), 461-й ШАП (Краснодар-Центральный) и 960-й ШАП (Приморско-Ахтарск, Краснодарский край). На их вооружении состояли как устаревшие Су-25, так и модернизированные Су-25СМ(5*). Теоретически можно было рассчитывать на участие в конфликте трех вертолетных полков, располагавших Ми-8 и Ми-24, в том числе несколькими модернизированными Ми-24ПН. Однако места их постоянной дислокации находились достаточно далеко, и только с развитием конфликта были организованы полевые площадки, куда перелетели несколько вертолетов.

Непосредственно началу войны предшествовал целый ряд событий. Так, 1 августа на объездной дороге к грузинским селам, расположенным за Цхинвали, был подорван патрульный пикап с грузинскими военнослужащими, один из них скончался на месте, четверо получили ранения. Взрыв произошел примерно в 100 м от поста российских миротворцев. На следующий день грузинские части начали занимать господствующие высоты вокруг Цхинвали. 7 августа Президент Южной Осетии Кокойты заявил, что грузины до 15.00 должны оставить вновь занятые позиции или верные ему части начнут вытеснять их оттуда. В указанное время действительно начался обстрел с использованием легкого и тяжелого стрелкового оружия, а также гранатометов и минометов. Грузины в долгу не остались. К вечеру 7 августа перестрелка усилилась. Грузия начала выдвигать дополнительные силы, включая танки и артиллерию. Юго-осетинские власти занимались активной эвакуацией женщин и детей. В том, что война будет, не сомневался уже никто.

3* Модернизированные с участием израильских специалистов самолеты, которые в ВВС Грузии получили прозвище «Мимино».

4* По неподтвержденным данным, в мае 2008 г. в Грузию ушли еще 4 «Кольчуги-М» и 1 система РЭБ «Мандат».

5* Боевые возможности этой модификации Су-25 расширены за счет использования прицельно-навигационного комплекса ПрНК-25СМ -Барс». В его состав входят системы обработки и отображения информации, спутниковой и ближней навигации, станция радиотехнической разведки, самолетный ответчик, автоматический радиокомпас, цифро-аналоговая система управления оружием и другое оборудование.

Почти весь довоенный парк грузинских штурмовиков

В грузинских ВВС «Альбатросы» пришли на смену «Дельфинам»

В ночь на пятницу 8 августа грузинские войска начали обстрел, а затем и штурм Цхинвали. К 9 часам утра город был полностью окружен и разделен на несколько изолированных районов. К полудню осетины сопротивлялись лишь в районе расположения миротворцев.

К тому времени из Рокского тоннеля уже вытягивались основные силы российской 58-й армии. По мере вступления в Джавский район они разворачивались в боевые порядки, охватывая грузинскую группировку в Цхинвали. Грузинская артиллерия переключилась на нового противника. В свою очередь, российская авиация начала налеты на ее позиции, а также на аэродромы и тылы. После 15.00 грузинские войска стали оставлять Цхинвали под угрозой окружения.

По сообщениям грузинских источников, в ночь на 9 августа российская авиация одновременно нанесла бомбовые удары по целям, расположенным в пяти разных регионах Грузии: порту Поти, военным базам в городах Сенаки и Хони (Западная Грузия), административным объектам в Кодорском ущелье (Верхняя Абхазия), военному аэродрому и базе в Вазиани (пригород Тбилиси). Судя по имеющимся данным, бомбардировки не были интенсивными. Так, на Поти сбросили 3 бомбы, одна из которых угодила на территорию части ВМС Грузии, находившейся в самом городе. В Сенаки пострадали казармы и инфраструктура 2-й пехотной бригады, а одна бомба разорвалась на железнодорожной станции. Утром два Ту-22М из 52-го ТБАП нанесли удары в районе Гори, в результате чего, по данным грузинской стороны, погибли более 20 мирных жителей. В российском Минобороны признали факт бомбардировок, но настаивали, что «самолеты накрывали только военные объекты: военная база в Гори, аэродромы Вазиани и Марнеули, где базируются самолеты Су-25 и L-39, а также РЛС в 40 километрах от Тбилиси».

9 августа бои продолжались, в том числе и в самом Цхинвали. Российская авиация атаковала военные и стратегические объекты по всей Грузии, а также оказывала поддержку войскам непосредственно в Южной Осетии.

Достаточно активно поддерживала свои войска грузинская авиация. Кроме вертолетов, над полем боя появились Су-25, прежде всего, это были «Мимино». Им пришлось столкнуться с активным противодействием ПВО сухопутных войск, что не удивительно, если учесть высокую насыщенность зенитными средствами (прежде всего ПЗРК) подразделений осетинских ополченцев и войск 58-й армии. Вот что сообщил Государственный комитет по печати и массовой информации Южной Осетии: «Два грузинских штурмовика попытались осуществить налет на Цхинвали, но с задачей не справились, так как юго-осетинская ПВО отреагировала на их появление».

В середине дня грузинские источники заявили о бомбежке российской авиацией Гори и о десяти сбитых самолетах ВВС РФ. По грузинскому ТВ показали пленных российских летчиков и одного убитого. Скрепя сердце, Минобороны России признало потерю штурмовика Су-25 и бомбардировщика Ту-22М.

В ночь на 10 августа в Южной Осетии продолжался обмен артилерийскими ударами. Были совершены новые налеты на Грузию: российская авиация бомбила радары, позиции ЗРК, военные аэропорты, аэродромы, мосты. Грузинская сторона заявила о многочисленных авиаударах по населенным пунктам. Минобороны РФ настаивало, что самолеты атакуют только военные объекты. В этих вылетах участвовали стратегические бомбардировщики, что довольно странно: ковровых бомбардировок не было, а для ударов по точечным целям хорошо подходили и Су-24.

В условиях превосходства российской авиации грузинские военные выбрали тактику, подобную той, которую использовали сербы в борьбе с авиацией НАТО: временное и очаговое включение радаров ПВО, организация засад на предполагаемых маршрутах пролетов российской авиации. И эта тактика принесла заметные успехи, о чем будет сказано ниже.

Ранним утром грузинская сторона сообщила, что российские Су-25 сбросили 3 бомбы на авиазавод «Тбилавиастрой» возле Тбилиси (первоначально было ошибочно заявлено о налете на международный аэропорт). Следующая ночь выдалась самой напряженной для российской авиации. Против объектов военной инфраструктуры было совершено 50 самолето-вылетов.

Утром 12 августа в Кодорском ущелье Абхазии после артиллерийской подготовки был высажен абхазский вертолетный десант. Вскоре все грузинские села в ущелье перешли под контроль абхазских формирований. В аэропорт Сухуми прибыли восемь Ил-76МД, которые перебросили оперативную группу ВДВ РФ. В Южной Осетии российские войска вышли на административную границу с Грузией почти на всем ее протяжении, продолжая вытеснять немногие оставшиеся боеспособными грузинские части. В тот же день стороны прекратили огонь. Конфликт перешел в политическую фазу урегулирования.

О потерях российской армии объявил 13 августа на брифинге в Минобороны заместитель начальника Генштаба РФ генерал-полковник Анатолий Ноговицын: погибли 74 человека, ранены 171, пропали без вести 19. Грузинские официальные источники называют цифры своих потерь без разделения на военнослужащих и мирных жителей. Так, 10 августа сообщалось, что убиты 130 и ранены 1165 граждан Грузии. 13 августа министр здравоохранения Сандро Квиташвили заявил о гибели 175 человек. По неофициальным оценкам российских и осетинских военных, грузинская армия потеряла сотни убитых и умерших от ран.

Согласно официальным российским данным, авиация РФ потеряла 3 штурмовика Су-25 и 1 дальний бомбардировщик Ту-22М. Неудивительно, что СМИ уделили много внимания сбитию «двадцать второго», ведь это первая боевая потеря «Бэкфайера» в истории. Да и вообще утрата такого самолета в конфликте с Грузией стала сенсационной, если не сказать шокирующей новостью. По обобщенным сведениям, произошло это днем 8 августа около Гори. Ракета «земля-воздух» поразила стратегический разведчик Ту-22МЗР (борт 36) из 52-го ТБАП. В его экипаж входили м-ры Александр Ковенцов (командир экипажа), Виктор Прядкин, Игорь Нестеров и Вячеслав Малков. Выжить удалось только второму летчику Малкову, который катапультировался, раненым попал в плен и после завершения конфликта был передан России. Штурманы Прядкин и Нестеров погибли, а о судьбе командира корабля до сих пор ничего неизвестно.

Погрузка раненого в российский Ми-8

Ту-22МЗ в небе Грузии. Экипаж обильно «тропит дорогу» тепловыми ловушками

Су-24М из Липецкого ЦБПиПЛС. 3-я эскадрилья этого центра еще до начала конфликта была переброшена на аэродром Адлер, откуда вела разведку. Под фюзеляжем самолета подвешен контейнер комплекса ЛО-81, предназначенный для наведения и целеуказания противорадиолокационным ракетам Х-58/58У. Именно такими ракетами было поражено большинство грузинских РЛС. Адлер, 14 мая

Очевидно, российские военные никак не ожидали потерять самолет такого класса, да еще и в первый день конфликта. Официальные лица и СМИ тут же стали искать виновных и быстро их нашли. Так, российское агентство INTERFAX «по горячим следам» заявило: «Бомбардировщик Ту-22 невозможно поразить средствами ПВО ближнего радиуса действия – переносными зенитными ракетными комплексами, поскольку дальность их действия не превышает 5 км, а Ту-22 выполняет боевые задачи на гораздо больших высотах. Предположительно самолет был сбит зенитной ракетной системой С-200, которые находятся на вооружении войск ПВО Украины и могли быть поставлены Киевом Тбилиси». Историю с украинским следом в деле об уничтожении «Бэкфайера» пытались раскручивать еще несколько дней, заявляя на различных уровнях, что не только могучая ракета прибыла с берегов Днепра, но и наводил ее украинский расчет. Официальный Киев всячески отрицал как поставки С-200 в Грузию, так и участие своих военных в конфликте. Постепенно эта кампания стала затихать, и все популярней становилась версия о сбитии «двадцать второго» ракетой комплекса «Бук-М1». Впрочем, этот ЗРК, скорее всего, также имел когда-то украинское «гражданство»…

По имеющимся данным, обстоятельства потери трех «Грачей» определить довольно сложно. Вероятно, все они были сбиты 9 августа и принадлежали 368-му ШАП из Буденовска. С утра близ Цхинвали летчик Су-25 по ошибке обстрелял выдвигавшуюся колонну российских войск, был сбит своими же, катапультировался и вышел к позициям юго-осетинских ополченцев. Ближе к полудню в ущелье под Джавой оказался сбитым Су-25СМ. По некоторым сведениям, это произошло в воздушном бою с грузинским Су-25. Летчик командир звена м-р Владимир Едаменко катапультировался и опять-таки по ошибке был расстрелян в воздухе российскими военными или осетинскими ополченцами. Судя по всему, третий штурмовик пилотировал командир «буденовского» полка п-к Сергей Кобылаш. В одной из недавних передач РенТВ он рассказал, что его самолет был поражен двумя ракетами. Далее летчик с юмором вспоминал, как после катапультирования приземлился в саду грузинского села, и местная бабушка, поругав его за поломанные деревья, показала, в какую сторону двигаться к осетинам. Вскоре прибыла группа ПСС и вытащила его из-под начавшегося обстрела.

Еще не менее трех Су-25СМ получили повреждения от попаданий зенитных ракет, но смогли вернуться на базу. Об этом, в частности, говорил в интервью «Красной Звезде» главный конструктор самолета В.П. Бабак. Неофициальные источники сообщали о повреждении 9 августа ракетами ПЗРК штурмовиков из 368-го (судя по фотографиям эта машина вряд ли будет восстановлена) и 461-го полков. 10 августа проходила информация о повреждении Су-25СМ огнем ПВО над Гори.

Со всей очевидностью можно утверждать, что, кроме официально признанных потерь, россияне лишились еще, как минимум, одного Су-24МР. 8 августа его поразила ракета ЗРК «Оса» АКМ близ Цхинвали. Экипаж, состоявший из опытных испытателей 929-го ГЛИЦ, смог катапультироваться, но подп-к Игорь Зинов попал в плен, а м-р Игорь Ржавитин погиб. Грузинское телевидение немедля в прямом эфире продемонстрировало труп Ржавитина и документы пленного Зинова. По всей видимости, присутствие в зоне конфликта экипажа испытателей можно объяснить значительно более высоким уровнем его профессиональной подготовки в сравнении со строевыми летчиками и штурманами, имеющими до сих пор относительно небольшой налет.

Косвенно эту потерю подтверждает и публикация 9 августа агентством Reuters фотографии «детали российского самолета», сбитого над селом Дзевера неподалеку от Цхинвали. «Деталью» оказался двигатель АЛ-21, который стоит на Су-24М.

10 августа из грузинских источников стало известно, что в районе Гори ракетой ЗРК «Бук» сбит Су-24М. Бомбардировщик вышел в атаку на батарею ПВО, состоявшую из двух «Шилок», одной машины ЗРК «Бук» и ПЗРК. После удачного пуска «Бука» расчет видел взрыв в небе и два парашюта. По словам очевидца, летчиков они не искали, только сообщили «куда следует». После этого батарею усиленно бомбили.

В целом, грузины заявляют о 21 сбитом российском самолете и трех вертолетах, недостоверность этих реляций вызывает большие сомнения. Тбилиси все еще не опубликовал официальные данные об утратах собственной авиации. Поэтому лишь оценочно можно говорить о потере на аэродромах двух Ан-2, двух Ми-24 (оба в Сенаки, в т.ч. 1 неисправный), одного Ми-8 (в Сенаки) и одного Су-25УБ (в Марнеули). 9 августа, по крайней мере, один Су-25 был сбит ракетой ПЗРК в районе Цхинвали, и два получили повреждения от огня с земли. В ходе конфликта средствами ПВО были повреждены еще не менее двух Су-25, которые будут введены в строй. 12 августа СМИ сообщили, что над Южной Осетией были сбиты 2 грузинских БПЛА, но позже российские военные эту информацию опровергли.

Оставив в стороне рассуждения о политических последствиях этой войны, попытаемся в общих чертах проанализировать участие в ней авиации. Что касается ВВС России, то совершенно очевидно, что они задействовались ограниченно. Например, практически не подвергались атакам с воздуха промышленные объекты Грузии и органы государственного управления, а удары по транспортной инфраструктуре наносились весьма избирательно. Аналитики объясняют такой подход политическими соображениями российского руководства.

Основную тяжесть боев вынесли летчики штурмовой авиации, у которых больше опыта, в том числе и боевого, чем у их коллег из фронтовой бомбардировочной авиации. Российские пилоты практиковали действия парами: Су-25 + Су-25СМ, но в целом модернизированные «Грачи» использовались ограниченно, и объясняется это не столько малым количеством самих самолетов, сколько отсутствием учебно-боевого варианта такой машины, что негативно отразилось на подготовке летчиков.

Слева: Су-25, поврежденный ракетой ПЗРК (фото сделано на Краснодарском АРЗ). Справа: на месте падения Су-24. Официально потеря самолета не признана

Горит сбитый российский Су-25

Конфликт показал, что в России Су-25 остается единственным самолетом, способным работать на поле боя и в оперативной глубине боевых порядков противника. Су-24 позволяет нанести точный и мощный удар по заранее назначенной цели, но заниматься ее поиском на поле боя для экипажа этого бомбардировщика – сложная, а в большинстве случаев невыполнимая задача.

Существенные затруднения действиям штурмовой и бомбардировочной авиации создали задымленность и запыленность местности. Эксперты отмечают низкую эффективность российских средств РЭБ(6*), что не позволило полностью нейтрализовать систему оповещения и управления средствами ПВО противника. Поэтому российские летчики были вынуждены подвергать себя огромному риску, работая с малых высот с использованием обычных бомб и НАР. В прессе можно встретить утверждения, что применение боеприпасов с лазерным наведением оказалось невозможно из-за все тех же задымленности и запыленности. Это наводит на размышления об острой нехватке в ВВС России современного высокоточного оружия, прежде всего со спутниковой системой наведения. Тем не менее, нельзя говорить, что управляемые средства поражения не применялись вовсе. Например, их использовали для подавления РЛС в Гори и на горе Махат при ударах по железнодорожному мосту в районе Каспии и элементам оборудования военных аэродромов.

Потеря Ту-22МЗР поставила вопрос о способности нынешних ВВС России к эффективному подавлению современной ПВО противника, даже самой ограниченной. Вообще, из заявлений МО РФ можно сделать вывод, что само наличие у Грузии ЗРК «Бук», а тем более израильских «Слайдеров», стало неожиданностью. Это не может не вызвать удивления, поскольку сведения о поставках этих систем попали даже в открытые источники.

Российская сторона, конечно же, очень болезненно воспринимает вопрос потерь своей авиации. Для объективной оценки было бы методологически правильно определить их удельное количество, но для этого необходимо знать число боевых вылетов, а такая информация отсутствует или выглядит очень малодостоверной. Можно лишь утверждать, что вылетов было совершено от носительно немного. В частности, об этом говорят весьма невысокие потери грузинской армии, малые разрушения военной и гражданской инфраструктур. Поэтому даже 4 официально признанных утраченными самолета представляются весьма существенными потерями.

Еще сложнее оценить действия грузинской авиации из-за незначительного количества и противоречивости имеющейся информации. Что обращает на себя внимание, так это отсутствие попыток использовать «Мимино» для блокирования Рокского тоннеля, через который проходила единственная дорога, связывающая Южную Осетию с Россией. Скорее всего, грузины не использовали вертолеты для заброски в тыл противника десантов или диверсионных групп. Очень ограниченным представляется участие авиации в борьбе с российскими танковыми колоннами. В целом грузинские летчики пытались помочь своим войскам, но можно согласиться с мнением тех аналитиков, которые утверждают, что они могли бы сделать больше, особенно если учесть отсутствие у россиян истребительного прикрытия.

В завершении необходимо отметить, что практически ежедневно поступает новая информация об этих трагических событиях на Кавказе. Это позволяет надеяться на подготовку в будущем более полного материала на затронутую тему.

6* По другим данным, средства РЭБ не были задействованы в полной мере из-за опасений парализовать систему управления гражданским воздушным флотом в соседних странах.

Андрей Богданов/ Великий Новгород, Александр Котлобовский/ Киев

Фото предоставил А. Котлобовский

Примечания:

Маленькая миротворческая война

Конфликт вокруг Южной Осетии имеет давнюю историю и неоднократно в XX столетии перерастал в открытое вооруженное противостояние между грузинами и осетинами. Последние серьезные столкновения отмечены в 1992 г., после чего в регионе установилось положение «ни войны, ни мира». Грузинские военные фактически взяли под контроль села с преимущественно грузинским населением, а в Цхинвали и окрестных деревнях существовала непризнанная Юго-Осетинская республика. Стороны разделяли российско-грузино-осетинские миротворцы. Такая ситуация существовала 16 лет, и в течение всего этого времени Грузия неоднократно заявляла о возможности силового решения «осетинской проблемы». Стороны фактически готовились к войне.

Накануне прихода к власти Михаила Саакашвили в грузинских Вооруженных силах начались серьезные реформы. В итоге к началу конфликта ВВС и ПВО страны представляли достаточно сбалансированные рода войск, вооруженные преимущественно техникой советского образца, но обученные по стандартам НАТО.

В начале 2008 г. Грузия располагала минимум десятью штурмовиками Су-25 (2 Су-25/Су-25К, 6 Су-25КМ «Скорпион»(3*) и 2 Су-25УБ), шестью учебно-тренировочными самолетами L-39 «Альбатрос», двумя Ан-28, четырьмя Як-52, шестью Ан-2, четырнадцатью боевыми вертолетами Ми-24 (3 Ми-24П, 7 Ми-24В, 2 Ми-35), восьмью Ми-8Т, десятью Ми-8МТВ-1, двумя Ми-14, восьмью UH-1H «Ирокез» (еще 2 использовались как источник запчастей) и двумя Ми-2. Для нас интересно отметить, что из этих летательных аппаратов 22 вертолета и все «Альбатросы» поставила Украина.

ПВО Грузии представляла единую систему и через Турцию была подключена к НАТОвской системе обмена данными Air Situation Data Exchange (ASDE). Часть вооружения состояла из советского «наследства» Грузии. Достаточно сказать, что в 1991 г. на территории республики базировались 3 зенитно-ракетные бригады, оснащенные ЗРК С-75, С-200 и С-125. Различные источники более-менее солидарны во мнении, что Грузии достались С-75, а в отношении других комплексов мнения расходятся. Кроме того, эксперты и журналисты указывают на наличие различных зенитных артсистем, включая ЗСУ-23-4 «Шилка», а также большое количество ПЗРК, в том числе «Стрела 3» и «Игла 1».

В ходе перевооружения начала века Грузия приобрела у стран бывшего соцлагеря и СНГ достаточно большое количество современных образцов вооружения. В поставках средств ПВО лидировала Украина. Прежде всего, это касается мобильных ЗРК 9К37М1 «Бук М1» (три батареи по две ПУ в каждой) и 48 ракет 9М38М1 к ним.

Эти комплексы поступили.на вооружение в июне 2007 г., и к началу войны грузинские военные их достаточно хорошо освоили. Одновременно были куплены 8 комплексов 9КЗЗМ2 «Оса» АК и 10 9КЗЗМЗ «Оса» АКМ. Их вместе с «Буками» разместили в Гори, Сенаки и Кутаиси. Кроме того, Украина поставила две современные РЛС 36Д6-М, которые установили в Тбилиси и Савшевеби (около Гори), а также, по крайней мере, один комплекс «Кольчуга-М»(4*) Украинские специалисты из компании «Аэротехника» модернизировали устаревшие РЛС П-18 до уровня П-180У. К началу войны их насчитывалось 4, и размещались они в Алексеевке, Марнеули, Поти и Батуми.

Несколько скромнее оказался вклад восточноевропейских стран: Болгария поставила 12 ЗУ-2Э-ЗМ и 500 ракет 9М313 для ПЗРК «Игла», Польша – 30 ПЗРК «Гром» (усовершенствованная «Игла»). Появившиеся в последнее время факты позволяют сделать вывод, что в Грузию попали израильские ЗРК Spyder-SR, однако израильские источники не подтверждают, хотя и не опровергают факт такой поставки.

Юго-осетинские подразделения располагали значительным количеством ПЗРК. Что касается сообщения западной печати о наличии у них трех Ми-8, то это не соответствует действительности. Воздушного компонента у осетин не было. Зато Грузии пришлось иметь дело с 4-й воздушной армией ВВС и ПВО России. Как показали дальнейшие события, основную роль сыграли 3 штурмовых полка 1-й Гвардейской смешанной авиадивизии: 368-й ШАП, базировавшийся в Буденовске (Ставропольский край), 461-й ШАП (Краснодар-Центральный) и 960-й ШАП (Приморско-Ахтарск, Краснодарский край). На их вооружении состояли как устаревшие Су-25, так и модернизированные Су-25СМ(5*). Теоретически можно было рассчитывать на участие в конфликте трех вертолетных полков, располагавших Ми-8 и Ми-24, в том числе несколькими модернизированными Ми-24ПН. Однако места их постоянной дислокации находились достаточно далеко, и только с развитием конфликта были организованы полевые площадки, куда перелетели несколько вертолетов.

Непосредственно началу войны предшествовал целый ряд событий. Так, 1 августа на объездной дороге к грузинским селам, расположенным за Цхинвали, был подорван патрульный пикап с грузинскими военнослужащими, один из них скончался на месте, четверо получили ранения. Взрыв произошел примерно в 100 м от поста российских миротворцев. На следующий день грузинские части начали занимать господствующие высоты вокруг Цхинвали. 7 августа Президент Южной Осетии Кокойты заявил, что грузины до 15.00 должны оставить вновь занятые позиции или верные ему части начнут вытеснять их оттуда. В указанное время действительно начался обстрел с использованием легкого и тяжелого стрелкового оружия, а также гранатометов и минометов. Грузины в долгу не остались. К вечеру 7 августа перестрелка усилилась. Грузия начала выдвигать дополнительные силы, включая танки и артиллерию. Юго-осетинские власти занимались активной эвакуацией женщин и детей. В том, что война будет, не сомневался уже никто.

3* Модернизированные с участием израильских специалистов самолеты, которые в ВВС Грузии получили прозвище «Мимино».

4* По неподтвержденным данным, в мае 2008 г. в Грузию ушли еще 4 «Кольчуги-М» и 1 система РЭБ «Мандат».

5* Боевые возможности этой модификации Су-25 расширены за счет использования прицельно-навигационного комплекса ПрНК-25СМ -Барс». В его состав входят системы обработки и отображения информации, спутниковой и ближней навигации, станция радиотехнической разведки, самолетный ответчик, автоматический радиокомпас, цифро-аналоговая система управления оружием и другое оборудование.

Почти весь довоенный парк грузинских штурмовиков

В грузинских ВВС «Альбатросы» пришли на смену «Дельфинам»

В ночь на пятницу 8 августа грузинские войска начали обстрел, а затем и штурм Цхинвали. К 9 часам утра город был полностью окружен и разделен на несколько изолированных районов. К полудню осетины сопротивлялись лишь в районе расположения миротворцев.

К тому времени из Рокского тоннеля уже вытягивались основные силы российской 58-й армии. По мере вступления в Джавский район они разворачивались в боевые порядки, охватывая грузинскую группировку в Цхинвали. Грузинская артиллерия переключилась на нового противника. В свою очередь, российская авиация начала налеты на ее позиции, а также на аэродромы и тылы. После 15.00 грузинские войска стали оставлять Цхинвали под угрозой окружения.

По сообщениям грузинских источников, в ночь на 9 августа российская авиация одновременно нанесла бомбовые удары по целям, расположенным в пяти разных регионах Грузии: порту Поти, военным базам в городах Сенаки и Хони (Западная Грузия), административным объектам в Кодорском ущелье (Верхняя Абхазия), военному аэродрому и базе в Вазиани (пригород Тбилиси). Судя по имеющимся данным, бомбардировки не были интенсивными. Так, на Поти сбросили 3 бомбы, одна из которых угодила на территорию части ВМС Грузии, находившейся в самом городе. В Сенаки пострадали казармы и инфраструктура 2-й пехотной бригады, а одна бомба разорвалась на железнодорожной станции. Утром два Ту-22М из 52-го ТБАП нанесли удары в районе Гори, в результате чего, по данным грузинской стороны, погибли более 20 мирных жителей. В российском Минобороны признали факт бомбардировок, но настаивали, что «самолеты накрывали только военные объекты: военная база в Гори, аэродромы Вазиани и Марнеули, где базируются самолеты Су-25 и L-39, а также РЛС в 40 километрах от Тбилиси».

9 августа бои продолжались, в том числе и в самом Цхинвали. Российская авиация атаковала военные и стратегические объекты по всей Грузии, а также оказывала поддержку войскам непосредственно в Южной Осетии.

Достаточно активно поддерживала свои войска грузинская авиация. Кроме вертолетов, над полем боя появились Су-25, прежде всего, это были «Мимино». Им пришлось столкнуться с активным противодействием ПВО сухопутных войск, что не удивительно, если учесть высокую насыщенность зенитными средствами (прежде всего ПЗРК) подразделений осетинских ополченцев и войск 58-й армии. Вот что сообщил Государственный комитет по печати и массовой информации Южной Осетии: «Два грузинских штурмовика попытались осуществить налет на Цхинвали, но с задачей не справились, так как юго-осетинская ПВО отреагировала на их появление».

В середине дня грузинские источники заявили о бомбежке российской авиацией Гори и о десяти сбитых самолетах ВВС РФ. По грузинскому ТВ показали пленных российских летчиков и одного убитого. Скрепя сердце, Минобороны России признало потерю штурмовика Су-25 и бомбардировщика Ту-22М.

В ночь на 10 августа в Южной Осетии продолжался обмен артилерийскими ударами. Были совершены новые налеты на Грузию: российская авиация бомбила радары, позиции ЗРК, военные аэропорты, аэродромы, мосты. Грузинская сторона заявила о многочисленных авиаударах по населенным пунктам. Минобороны РФ настаивало, что самолеты атакуют только военные объекты. В этих вылетах участвовали стратегические бомбардировщики, что довольно странно: ковровых бомбардировок не было, а для ударов по точечным целям хорошо подходили и Су-24.

В условиях превосходства российской авиации грузинские военные выбрали тактику, подобную той, которую использовали сербы в борьбе с авиацией НАТО: временное и очаговое включение радаров ПВО, организация засад на предполагаемых маршрутах пролетов российской авиации. И эта тактика принесла заметные успехи, о чем будет сказано ниже.

Ранним утром грузинская сторона сообщила, что российские Су-25 сбросили 3 бомбы на авиазавод «Тбилавиастрой» возле Тбилиси (первоначально было ошибочно заявлено о налете на международный аэропорт). Следующая ночь выдалась самой напряженной для российской авиации. Против объектов военной инфраструктуры было совершено 50 самолето-вылетов.

Утром 12 августа в Кодорском ущелье Абхазии после артиллерийской подготовки был высажен абхазский вертолетный десант. Вскоре все грузинские села в ущелье перешли под контроль абхазских формирований. В аэропорт Сухуми прибыли восемь Ил-76МД, которые перебросили оперативную группу ВДВ РФ. В Южной Осетии российские войска вышли на административную границу с Грузией почти на всем ее протяжении, продолжая вытеснять немногие оставшиеся боеспособными грузинские части. В тот же день стороны прекратили огонь. Конфликт перешел в политическую фазу урегулирования.

О потерях российской армии объявил 13 августа на брифинге в Минобороны заместитель начальника Генштаба РФ генерал-полковник Анатолий Ноговицын: погибли 74 человека, ранены 171, пропали без вести 19. Грузинские официальные источники называют цифры своих потерь без разделения на военнослужащих и мирных жителей. Так, 10 августа сообщалось, что убиты 130 и ранены 1165 граждан Грузии. 13 августа министр здравоохранения Сандро Квиташвили заявил о гибели 175 человек. По неофициальным оценкам российских и осетинских военных, грузинская армия потеряла сотни убитых и умерших от ран.

Согласно официальным российским данным, авиация РФ потеряла 3 штурмовика Су-25 и 1 дальний бомбардировщик Ту-22М. Неудивительно, что СМИ уделили много внимания сбитию «двадцать второго», ведь это первая боевая потеря «Бэкфайера» в истории. Да и вообще утрата такого самолета в конфликте с Грузией стала сенсационной, если не сказать шокирующей новостью. По обобщенным сведениям, произошло это днем 8 августа около Гори. Ракета «земля-воздух» поразила стратегический разведчик Ту-22МЗР (борт 36) из 52-го ТБАП. В его экипаж входили м-ры Александр Ковенцов (командир экипажа), Виктор Прядкин, Игорь Нестеров и Вячеслав Малков. Выжить удалось только второму летчику Малкову, который катапультировался, раненым попал в плен и после завершения конфликта был передан России. Штурманы Прядкин и Нестеров погибли, а о судьбе командира корабля до сих пор ничего неизвестно.

Погрузка раненого в российский Ми-8

Ту-22МЗ в небе Грузии. Экипаж обильно «тропит дорогу» тепловыми ловушками

Су-24М из Липецкого ЦБПиПЛС. 3-я эскадрилья этого центра еще до начала конфликта была переброшена на аэродром Адлер, откуда вела разведку. Под фюзеляжем самолета подвешен контейнер комплекса ЛО-81, предназначенный для наведения и целеуказания противорадиолокационным ракетам Х-58/58У. Именно такими ракетами было поражено большинство грузинских РЛС. Адлер, 14 мая

Очевидно, российские военные никак не ожидали потерять самолет такого класса, да еще и в первый день конфликта. Официальные лица и СМИ тут же стали искать виновных и быстро их нашли. Так, российское агентство INTERFAX «по горячим следам» заявило: «Бомбардировщик Ту-22 невозможно поразить средствами ПВО ближнего радиуса действия – переносными зенитными ракетными комплексами, поскольку дальность их действия не превышает 5 км, а Ту-22 выполняет боевые задачи на гораздо больших высотах. Предположительно самолет был сбит зенитной ракетной системой С-200, которые находятся на вооружении войск ПВО Украины и могли быть поставлены Киевом Тбилиси». Историю с украинским следом в деле об уничтожении «Бэкфайера» пытались раскручивать еще несколько дней, заявляя на различных уровнях, что не только могучая ракета прибыла с берегов Днепра, но и наводил ее украинский расчет. Официальный Киев всячески отрицал как поставки С-200 в Грузию, так и участие своих военных в конфликте. Постепенно эта кампания стала затихать, и все популярней становилась версия о сбитии «двадцать второго» ракетой комплекса «Бук-М1». Впрочем, этот ЗРК, скорее всего, также имел когда-то украинское «гражданство»…

По имеющимся данным, обстоятельства потери трех «Грачей» определить довольно сложно. Вероятно, все они были сбиты 9 августа и принадлежали 368-му ШАП из Буденовска. С утра близ Цхинвали летчик Су-25 по ошибке обстрелял выдвигавшуюся колонну российских войск, был сбит своими же, катапультировался и вышел к позициям юго-осетинских ополченцев. Ближе к полудню в ущелье под Джавой оказался сбитым Су-25СМ. По некоторым сведениям, это произошло в воздушном бою с грузинским Су-25. Летчик командир звена м-р Владимир Едаменко катапультировался и опять-таки по ошибке был расстрелян в воздухе российскими военными или осетинскими ополченцами. Судя по всему, третий штурмовик пилотировал командир «буденовского» полка п-к Сергей Кобылаш. В одной из недавних передач РенТВ он рассказал, что его самолет был поражен двумя ракетами. Далее летчик с юмором вспоминал, как после катапультирования приземлился в саду грузинского села, и местная бабушка, поругав его за поломанные деревья, показала, в какую сторону двигаться к осетинам. Вскоре прибыла группа ПСС и вытащила его из-под начавшегося обстрела.

Еще не менее трех Су-25СМ получили повреждения от попаданий зенитных ракет, но смогли вернуться на базу. Об этом, в частности, говорил в интервью «Красной Звезде» главный конструктор самолета В.П. Бабак. Неофициальные источники сообщали о повреждении 9 августа ракетами ПЗРК штурмовиков из 368-го (судя по фотографиям эта машина вряд ли будет восстановлена) и 461-го полков. 10 августа проходила информация о повреждении Су-25СМ огнем ПВО над Гори.

Со всей очевидностью можно утверждать, что, кроме официально признанных потерь, россияне лишились еще, как минимум, одного Су-24МР. 8 августа его поразила ракета ЗРК «Оса» АКМ близ Цхинвали. Экипаж, состоявший из опытных испытателей 929-го ГЛИЦ, смог катапультироваться, но подп-к Игорь Зинов попал в плен, а м-р Игорь Ржавитин погиб. Грузинское телевидение немедля в прямом эфире продемонстрировало труп Ржавитина и документы пленного Зинова. По всей видимости, присутствие в зоне конфликта экипажа испытателей можно объяснить значительно более высоким уровнем его профессиональной подготовки в сравнении со строевыми летчиками и штурманами, имеющими до сих пор относительно небольшой налет.

Косвенно эту потерю подтверждает и публикация 9 августа агентством Reuters фотографии «детали российского самолета», сбитого над селом Дзевера неподалеку от Цхинвали. «Деталью» оказался двигатель АЛ-21, который стоит на Су-24М.

10 августа из грузинских источников стало известно, что в районе Гори ракетой ЗРК «Бук» сбит Су-24М. Бомбардировщик вышел в атаку на батарею ПВО, состоявшую из двух «Шилок», одной машины ЗРК «Бук» и ПЗРК. После удачного пуска «Бука» расчет видел взрыв в небе и два парашюта. По словам очевидца, летчиков они не искали, только сообщили «куда следует». После этого батарею усиленно бомбили.

В целом, грузины заявляют о 21 сбитом российском самолете и трех вертолетах, недостоверность этих реляций вызывает большие сомнения. Тбилиси все еще не опубликовал официальные данные об утратах собственной авиации. Поэтому лишь оценочно можно говорить о потере на аэродромах двух Ан-2, двух Ми-24 (оба в Сенаки, в т.ч. 1 неисправный), одного Ми-8 (в Сенаки) и одного Су-25УБ (в Марнеули). 9 августа, по крайней мере, один Су-25 был сбит ракетой ПЗРК в районе Цхинвали, и два получили повреждения от огня с земли. В ходе конфликта средствами ПВО были повреждены еще не менее двух Су-25, которые будут введены в строй. 12 августа СМИ сообщили, что над Южной Осетией были сбиты 2 грузинских БПЛА, но позже российские военные эту информацию опровергли.

Оставив в стороне рассуждения о политических последствиях этой войны, попытаемся в общих чертах проанализировать участие в ней авиации. Что касается ВВС России, то совершенно очевидно, что они задействовались ограниченно. Например, практически не подвергались атакам с воздуха промышленные объекты Грузии и органы государственного управления, а удары по транспортной инфраструктуре наносились весьма избирательно. Аналитики объясняют такой подход политическими соображениями российского руководства.

Основную тяжесть боев вынесли летчики штурмовой авиации, у которых больше опыта, в том числе и боевого, чем у их коллег из фронтовой бомбардировочной авиации. Российские пилоты практиковали действия парами: Су-25 + Су-25СМ, но в целом модернизированные «Грачи» использовались ограниченно, и объясняется это не столько малым количеством самих самолетов, сколько отсутствием учебно-боевого варианта такой машины, что негативно отразилось на подготовке летчиков.

Слева: Су-25, поврежденный ракетой ПЗРК (фото сделано на Краснодарском АРЗ). Справа: на месте падения Су-24. Официально потеря самолета не признана

Горит сбитый российский Су-25

Конфликт показал, что в России Су-25 остается единственным самолетом, способным работать на поле боя и в оперативной глубине боевых порядков противника. Су-24 позволяет нанести точный и мощный удар по заранее назначенной цели, но заниматься ее поиском на поле боя для экипажа этого бомбардировщика – сложная, а в большинстве случаев невыполнимая задача.

Существенные затруднения действиям штурмовой и бомбардировочной авиации создали задымленность и запыленность местности. Эксперты отмечают низкую эффективность российских средств РЭБ(6*), что не позволило полностью нейтрализовать систему оповещения и управления средствами ПВО противника. Поэтому российские летчики были вынуждены подвергать себя огромному риску, работая с малых высот с использованием обычных бомб и НАР. В прессе можно встретить утверждения, что применение боеприпасов с лазерным наведением оказалось невозможно из-за все тех же задымленности и запыленности. Это наводит на размышления об острой нехватке в ВВС России современного высокоточного оружия, прежде всего со спутниковой системой наведения. Тем не менее, нельзя говорить, что управляемые средства поражения не применялись вовсе. Например, их использовали для подавления РЛС в Гори и на горе Махат при ударах по железнодорожному мосту в районе Каспии и элементам оборудования военных аэродромов.

Потеря Ту-22МЗР поставила вопрос о способности нынешних ВВС России к эффективному подавлению современной ПВО противника, даже самой ограниченной. Вообще, из заявлений МО РФ можно сделать вывод, что само наличие у Грузии ЗРК «Бук», а тем более израильских «Слайдеров», стало неожиданностью. Это не может не вызвать удивления, поскольку сведения о поставках этих систем попали даже в открытые источники.

Российская сторона, конечно же, очень болезненно воспринимает вопрос потерь своей авиации. Для объективной оценки было бы методологически правильно определить их удельное количество, но для этого необходимо знать число боевых вылетов, а такая информация отсутствует или выглядит очень малодостоверной. Можно лишь утверждать, что вылетов было совершено от носительно немного. В частности, об этом говорят весьма невысокие потери грузинской армии, малые разрушения военной и гражданской инфраструктур. Поэтому даже 4 официально признанных утраченными самолета представляются весьма существенными потерями.

Еще сложнее оценить действия грузинской авиации из-за незначительного количества и противоречивости имеющейся информации. Что обращает на себя внимание, так это отсутствие попыток использовать «Мимино» для блокирования Рокского тоннеля, через который проходила единственная дорога, связывающая Южную Осетию с Россией. Скорее всего, грузины не использовали вертолеты для заброски в тыл противника десантов или диверсионных групп. Очень ограниченным представляется участие авиации в борьбе с российскими танковыми колоннами. В целом грузинские летчики пытались помочь своим войскам, но можно согласиться с мнением тех аналитиков, которые утверждают, что они могли бы сделать больше, особенно если учесть отсутствие у россиян истребительного прикрытия.

В завершении необходимо отметить, что практически ежедневно поступает новая информация об этих трагических событиях на Кавказе. Это позволяет надеяться на подготовку в будущем более полного материала на затронутую тему.

6* По другим данным, средства РЭБ не были задействованы в полной мере из-за опасений парализовать систему управления гражданским воздушным флотом в соседних странах.

Андрей Богданов/ Великий Новгород, Александр Котлобовский/ Киев

Фото предоставил А. Котлобовский