Леонардо да Винчи (1452–1519) как никто другой воплощает в себе дух и достижения европейского Возрождения. Художник, скульптор, график, ученый, изобретатель, инженер, архитектор и музыкант; объемные записные книжки Леонардо охватывают такие темы, как астрономия, анатомия человека, оптика, техники рисования, математика и даже полеты человека. Его понимание человеческого тела, законов природы и механики на века опередили современное ему знание. Его картины — “Тайная Вечеря” и “Мона Лиза” — явились образцом искусства эпохи Возрождения и до сих пор представляют собой вершины западноевропейского искусства.

В предыдущей главе мы исследовали анализ, сделанный Фрейдом личности Леонардо да Винчи, в котором Фрейд утверждал, что необычайные способности Леонардо явились результатом “сублимации” его сексуальных импульсов. Фрейд объяснял страсть Леонардо к искусству и научным исследованиям как результат направления сексуального желания на интеллектуальные и художественные искания вместо поиска романтических отношений. Фрейд утверждал, что такой паттерн поведения Леонардо зародился у него в раннем детстве в связи с переживаниями, связанными с незаконным рождением, разлукой в раннем возрасте с родной матерью, недостаточной близостью с отцом и тем, что, как заключил Фрейд, явилось развитием пассивных гомосексуальных тенденций из-за прерванных в детстве “сексуальных исследований”.

Хотя анализ, сделанный Фрейдом, вызывает интерес и стимулирует мышление, все же он мало что говорит собственно о процессе работы и проявлении творческих и научных способностей Леонардо. По признанию самого Фрейда, он не смог пролить свет на ключевые психические механизмы, лежащие в основе “художественного таланта и способностей” Леонардо. Вместо этого Фрейд дал уникальное и поразительное объяснение того, “почему” у Леонардо развились эти способности.

В отличие от анализа Фрейда исследование Леонардо с помощью НЛП будет не только интеллектуально насыщенным и увлекательным — оно будет еще и практически полезным. Наши выводы должны помочь нам эффективно добиваться собственных целей. Мы не можем удовлетвориться объяснением гения Леонардо “случайными” переживаниями его детства, каким бы привлекательным это объяснение ни казалось. Мы должны создать модель лежащих в основе его гения психических механизмов, которые могут воспроизводиться и использоваться другими людьми.

В соответствии с теорией НЛП, источником невероятных творческих способностей и продуктивности Леонардо явилось его психическое программирование и когнитивные стратегии, которые он использовал для того, чтобы организовывать сенсорные восприятия окружающего мира и отвечать на них. НЛП исследует, как творческие и успешные люди используют базовые нейрологические функции — зрение, слух, осязание, обоняние, вкус и речь — в процессе мышления. Используя методы и фильтры НЛП, мы можем заполнить некоторые из отсутствующих связей, недоступных Фрейду, для того, чтобы объяснить “природу художественного творчества” и “художественную технику”, столь необычайно талантливо воплощенные в работах Леонардо. Путем определения глубинных когнитивных структур художественных и научных достижений Леонардо мы сможем добиться того, что процессы и результаты его уникального гения станут практически доступны и нам самим, и другим людям.

Используя когнитивные фильтры НЛП при исследовании тетрадей Леонардо, мы можем глубоко проникнуть в его мыслительные процессы. Например, зная о его способности рисовать и о его наблюдательности, можно не удивляться, обнаружив, что Леонардо мыслил в первую очередь образами. Он писал:

“Глаз, который называют окном души, является главным средством, при использовании которого понимание может наиболее полно оценить бесконечную работу природы; ухо является вторым по значению постольку, поскольку оно может слышать то, что видит глаз. Если вы, историки, поэты, или математики, никогда не видели вещей глазами, вы с трудом смогли бы описать их в своих книгах. И если вы, о поэт, представляете историю, описывая ее с помощью вашего пера, художник своей кистью может сделать это так, что она будет легче восприниматься и пониматься… Начертайте где-нибудь имя Бога и поставьте напротив него Его образ, и вы увидите, которое из двух вызовет большее почитание! Поскольку живопись обнимает в себе все формы природы, вы не упустите ничего, кроме имен, а имена не столь универсальны, как формы. Если у вас есть результаты ее процессов, то у нас есть процессы ее результатов”.

(MS. 2038 Bib. Nat. 19 r and v)

Утверждение Леонардо выражает совершенно явное предпочтение визуальной репрезентативной системы в его мышлении и вообще оставляет в стороне чувства осязания, вкуса и запаха. Леонардо полагал, что глаза — высшее из органов чувств, и одно зрение способно сообщать эмпирические факты опыта непосредственно и с наибольшей точностью.

Как и для некоторых других творческих гениев (например, Альберта Эйнштейна), язык для Леонардо играл второстепенную роль. Он рассматривает язык как средство для описания открытий, но не для того, чтобы их делать. Очевидно, что в тетрадях Леонардо точками фокуса служат рисунки, но не слова. Иными словами, не рисунки были “иллюстрациями” к его заметкам, а, наоборот, слова являлись простыми комментариями к рисункам.

С другой стороны, концентрация Леонардо на зрительном восприятии представляет собой нечто, что ярко контрастирует с тем вниманием, которое Фрейд уделял речи и вербальным процессам. Итак, способ мышления Фрейда во многих аспектах отличался от мышления Леонардо. Например, Леонардо да Винчи утверждал, что зрение является “главным средством, при помощи которого понимание человека может наиболее полно оценить бесконечную работу природы”. Фрейд же придерживался мнения, что “с помощью слов один из нас может подарить другому величайшее счастье или повергнуть его в крайнее отчаяние; с помощью слов учитель делится своими знаниями со студентами; с помощью слов оратор овладевает аудиторией и определяет ее суждения и решения”.

Леонардо считал, что живопись является высочайшим из искусств, утверждая, что “она легче для восприятия и понимания”, и “поскольку живопись обнимает в себе все формы природы, вы не упустите ничего, кроме имен, а имена не столь всеобъемлющи, как формы.” Фрейд же, наоборот, утверждал, что на него сильнее всего воздействовала литература (выражено словами), иногда — скульптура, и совсем редко — живопись. Фрейд утверждал, что “слова вызывают у нас эмоции и повсеместно являются средством, с помощью которого мы влияем на наших сородичей”.

С точки зрения НЛП, Фрейд и Леонардо — это классические примеры двух разных репрезентативных систем: первичной репрезентативной системой Фрейда была вербальная, а первичной системой Леонардо — зрительная. Их утверждения, о том, как люди “понимают” и как на них оказывает влияние окружающий мир, представляют собой более проекции собственных репрезентативных стратегий, нежели “правду” о реальности. И в самом деле, с этой точки зрения легко понять, почему Фрейд считал, что работы Леонардо были столь притягательны и одновременно столь непонятны. Фрейду было бы очень сложно понять восприятие мира Леонардо. Там, где Фрейд стал бы рационализировать и объяснять, “почему” что-то произошло, Леонардо наблюдал и рисовал, “как” это происходило.

Итак, для Леонардо главным каналом взаимодействия и понимания с окружающим миром служили глаза. Saper vedere (“знать, как видеть”, “уметь видеть”) было именно тем, что Леонардо называл главным инструментом открытия “универсальных форм” и “процессов”, лежащих в основе “результатов” творений природы. Для Леонардо дорогой к открытиям и озарениям стало прямое наблюдение и опыт.

Леонардо говорил: “Наука выходит из опыта, а не из авторитета” (Дневники Леонардо да Винчи) и часто подписывался — “ученик опыта”.[44] Он писал:

“Дисциплину, которая основывается на опыте, называют механической, ту, что рождается и получает заключение в уме, называют научной, а ту, что рождается из теории, но завершается опытной работой, называют полумеханической. Но для меня все науки бесполезны и полны ошибок, если только они не родились из опыта… и не подтвердились реальным опытом; или, говоря другими словами, те, чье начало, середина и даже конец не ведомы ни одному из пяти органов чувств… настоящая наука — только та, что знакома нам через наши органы чувств посредством опыта”.

(CU 19rr-v)

Леонардо утверждал, что наука должна “рождаться из опыта” и “заканчиваться” опытом. Заключая, что “органы чувств правят душой”, он говорил: либо “начало”, либо “середина”, либо “конец” изучаемого процесса должны быть “понятны нам хотя бы через один из наших органов чувств” посредством наблюдения.

Разумеется, способность к наблюдению у самого Леонардо была необычайна. Рисунки в его “Атласе полета птиц” запечатлели такие детали, которые никто больше не был способен увидеть до тех пор, пока не изобрели скоростную фотосъемку.

Как указывал Якоб Броноски:

“Для Леонардо природа выражала себя через детали… он принес в науку зрение художника. Он понимал, что наука, также, как и живопись, должна искать в деталях замысел природы… он дал науке то, что ей было больше всего необходимо, — ощущение художника, что все детали в природе являются значимыми. До тех пор, пока у науки не было понимания этого явления, никто не мог задуматься о том (и даже не считал это достойным внимания), с какими скоростями падали две неравные массы и были ли орбиты планет точными кругами или эллипсами”.

(Я. Броноски. Творческий процесс. В кн.: Научный гений и творчество. Изд-во Фриман и Компани, Нью-Йорк, 1987)

Конечно, научные и художественные способности Леонардо, необычайно широкие и плодотворные, были результатом чего-то большего, чем просто хорошего зрительного наблюдения. Для Леонардо “умение видеть” включало в себя также способность связывать зрительные наблюдения с когнитивными и поведенческими процессами. Это требовало способности создавать как внутренние, так и внешние представления того, что он видел. Леонардо писал в своем трактате о живописи:

“Настоящие и научные принципы живописи определяют, что является темным телом, примитивной и производной тенью, что является молнией — темноту, свет, цвет, объем, местоположение фигур, расстояние, близость, движение или покой. Все это происходит в уме без каких бы то ни было действий руками и составляет науку живописи, которая находится в уме теоретика, ее породившего; из нее возникает воплощение, которое намного благороднее теории”.

(CU 19r-v)

Это замечание Леонардо говорит о “науке живописи”, которую он связывает с различием того, что в НЛП называется “субмодальностями” (яркость, свет, движение и т. д.). По мысли Леонардо, восприятие и различие взаимосвязей между этими качествами происходит “в уме теоретика” и образует основу для осуществления картины. Утверждение Леонардо, что “воплощение” “намного благороднее теории”, указывает на то, что он придавал гораздо больше значения инструментальному приложению теории, чем самой теории.

В трактате о живописи Леонардо утверждает, что только тот, кто обладает и высшей силой восприятия, и способностью воплощать в рисунке свои впечатления, только тот способен достичь подлинного знания. Он воспринимал рисование как инструмент для формулирования и передачи знания, которое можно было применять во многих областях человеческих дерзаний. Для Леонардо знание возникало при наблюдении некоторого явления и при последующем ясном и полном представлении его в виде рисунка. Леонардо получал знание в результате взаимодействия своих собственных представлений о чем-либо с его внешними проявлениями. И в этом процессе он развивал своего рода графические представления, называемые им dimonstrazione (демонстрации), в которых устанавливались основные принципы современной научной иллюстрации.

Таким образом, основная стратегия Леонардо получения знаний через “умение видеть” включала в себя взаимодействие между тремя базовыми элементами:

1) сенсорным опытом,

2) внутренней когнитивной картой и

3) экстернализированными зрительными картами.

Внешние карты были “демонстрацией” того, что интернализировалось из сенсорного опыта.

Основная стратегия Леонардо, с помощью которой вырабатывается “умение видеть”

В трактате о живописи Леонардо даже описывает некоторые способы разработки данной стратегии на конкретном личностном уровне.

О способе хорошего запоминания

“Когда вы хотите хорошо запомнить нечто, что изучили, применяйте следующий метод: когда вы нарисуете один и тот же предмет столько раз, что вам покажется — вы знаете его на память, попытайтесь сделать это без модели; обведите контур предмета на куске тонкого ровного стекла и положите его сверху на рисунок, который сделали без модели. Отметьте, где контур и ваш рисунок не совпадают, и запомните хорошенько те места, где вы допустили ошибки. Вернитесь к модели и скопируйте с нее опять ту часть, в которой ошиблись; сделайте это столько раз, сколько понадобится для того, чтобы закрепить это в вашем уме”.

(MS. 2038 Bib.Nat.24r.)

Леонардо описывает стратегию, с помощью которой можно проверять точность своей внутренней когнитивной карты определенного явления. Запомнить нечто “наизусть” означает, что у человека сложилось настолько богатое и устойчивое внутреннее представление данного предмета, что ему больше нет необходимости опираться на внешний объект или его проявления. Леонардо описывает петлю обратной связи или “программу” установления и проверки внутреннего когнитивного представления о чем-либо.

Для хорошего запоминания следует:

1. Нарисовать один и тот же предмет несколько раз, используя внешнюю модель.

2. Нарисовать этот же предмет без модели.

3. Обвести контур модели на стекле.

4. Совместить контур модели на стекле с рисунком, который вы сделали без модели.

5. Отметить различия между вашим рисунком и контуром на стекле.

6. Повторить весь цикл, сосредоточившись только на тех местах рисунка, где ваше представление отличалось от контура модели.

В модели НЛП процесс подобного рода называется ТОТЕ (Миллер и др., 1960). Этот термин обозначает Тест-Операция-Тест-Выход. В первом тесте оценивается приближение к некоторой цели. Если результат теста неудовлетворителен, совершается некоторая операция для того, чтобы скорректировать действия и направить их ближе к состоянию цели. Затем делается другой тест для того, чтобы оценить, была ли достигнута цель. Если нет, то производится еще одна корректирующая операция, и процесс повторяется снова. Когда цель достигнута, можно выйти из петли. В терминах, использованных Леонардо, тестом является сравнение рисунка, сделанного без модели с контуром модели, на стекле. Операции относятся к серии рисунков, сделанных при последовательной фокусировке внимания на все более мелких деталях несоответствий между рисунком и обведенным контуром на стекле.

Очень важно помнить, что цель процесса не состоит в том, чтобы просто добивать точного рисунка. Точность рисунка — свидетельство достижения цели, а сама цель — интернализирование богатой когнитивной репрезентации некоторого наблюдаемого предмета. Стратегия Леонардо включает в себя процесс последовательных приближений явления в форме экстернализированной карты. Когда вы генерируете карту представления чего-либо такого, что возникло только внутри вашей нервной системы (рисунок без модели), которая совпадает с картой, сделанной на основании сенсорного опыта фактического представления предмета (обведенный контур на стекле), это свидетельствует о том, что вы обладаете некоторым пониманием данного явления или предмета, “умеете видеть” то, что находится и снаружи, и внутри. Некоторое явление инкорпорировалось в вашу нервную систему.

Модель ТОТЕ

Ясно, что гений и искусство Леонардо как художника и изобретателя родились не просто из отображения виденного с совершенной, но бездумной фотографической точностью. По его собственному заявлению, Леонардо искал “процессы получения результатов действий природы”, а не “результаты действий ее процессов”. Иными словами, он пытался понять и представить “глубинную структуру” явления, а не просто запечатлеть его “поверхностную структуру”. Рисунки некоторых явлений, сделанные Леонардо, во многих отношениях более “реальные” и живые, чем фотографии. Они схватывают глубинную сущность индивида или явления. Даже обыкновенного наблюдателя в работах Леонардо поражает, с какой глубиной он сознательно интернализировал и понимал то, что представлял на бумаге. Он “демонстрировал” то, что принимал в себя, а не просто зарисовывал нечто, что находилось вне его.

Перекликаясь с Аристотелем, Леонардо называл механизм, с помощью которого создавались эти внутренние когнитивные карты, “общим чувством”.

“Общее чувство выносит суждения о представлениях, полученных от других органов чувств. А эти органы чувств управляются объектами, и объекты посылают свои образы к нашим пяти чувствам, при помощи которых они передаются органу восприятия (imprensiva) и оттуда — общему чувству; и там о них выносятся суждения, после чего они передаются в память, где более или менее четко сохраняются в зависимости от их силы”.

(C.A. 90 r.b)

Когда достаточное количество примеров некоторого явления оказывается “хорошо усвоенными на память” и когнитивно интернализированным методом, подобным описанному Леонардо, они накапливаются до некоторой “критической массы” — такой, что глубинная структура явления оказывается картированной функциональным образом внутри нервной системы (“общего чувства”). Затем человек может начать экспериментировать с ней, предсказывать следствия некоторых воздействий на нее, придумывать новые ее проявления и представлять результаты этих исследований данного явления даже в отсутствие существующей внешней модели.

Для Леонардо процесс кодирования “глубинной структуры” чего-либо в “общем чувстве” включал в себя работу наблюдения, памяти и воображения. Рассмотрим в качестве примера следующее упражнение:

Об обучении сразу после пробуждения или непосредственно перед засыпанием в кровати в темноте

“Я доказал на себе, что очень полезно, находясь в кровати в темноте пройтись воображением по основным контурам ранее изученных форм или других вещей, порожденных изобретательным размышлением; это упражнение можно смело рекомендовать каждому; кроме того, оно очень полезно для фиксации объектов в памяти”.

(MS. 2038 Bib.Nat. 26 r.)

Интересно, что Леонардо выбрал для этой формы “обучения” состояния перехода между сном и бодрствованием. В соответствии с теорией НЛП и многими другими психологическими моделями, физиологическое состояние, в котором находится человек, значительно влияет на его когнитивные процессы. Переходные состояния, такие, как состояние перехода между сном и бодрствованием, дают нам уникальную возможность естественного доступа к подсознательным процессам. Не зная о медитации и гипнозе, Леонардо интуитивно открыл простой, естественный и эффективный способ проникновения в свои бессознательные процессы и способ их использования. В данной стратегии Леонардо признает ту роль, которую физическое состояние и бессознательное играет в процессе понимания и интернализации “глубинной структуры” некоторого явления.

Применение стратегии использования “общего чувства” для “умения видеть”, пожалуй, нигде не проявляется так ярко, как в анатомических исследованиях, Леонардо которые он называл cosmografia del minor mundo (“космография микрокосма”).

“Древние называли человека микрокосмом, и этот термин был выбран очень точно; поскольку, подобно тому, как человек состоит из земли, воды, воздуха и огня, также устроено и тело Земли. У человека есть кости, которые поддерживают его плоть, так и у Земли есть скалы и камни, поддерживающие почву; у человека есть озеро крови, легкие наполняются и опустошаются при дыхании, так и у тела Земли есть океан, который приливает и отливает каждые шесть часов в космическом дыхании; как вены выходят из озера крови и разветвляются по всему человеческому телу, точно так же и океан наполняет тело Земли бесконечными струями воды”.

(А 55v)

Это рассуждение Леонардо раскрывает еще один ключевой элемент его стратегии — проведение аналогий между глубинными структурами двух различных систем (Земли и человеческого тела). Одной из причин, по которой Леонардо мог охватить такой обширный диапазон объектов, явилась его способность наблюдать сходство между всеми естественными системами на уровне глубинной структуры. Это сходство позволяет человеку по аналогии переносить полученные в одной области знания на совершенно другую область.

Аналогия, проведенная Леонардо между Землей и человеческим телом

Во вступительных замечаниях к своему анатомическому трактату Леонардо суммирует разницу между простым наблюдением и saper vedere (умением видеть), когда человек “смотрит на глубинную структуру системы”.

“И вы, те, кто скажет, что лучше наблюдать за работой анатома, чем смотреть на все эти рисунки, будете правы: чем смотреть на изображение, представленное на отдельных рисунках, из которых вы, со всем вашим умом, не увидите и не получите знаний больше, чем о нескольких венах, будет намного лучше наблюдать за всеми этими вещами, чтобы получить настоящее совершенное знание, которое получил я после рассечения десяти тел, когда разрезал все их члены и удалял мельчайшие кусочки мышц, окружавших вены, чтобы из них не пошла кровь, за исключением незначительного кровотечения из капиллярных вен; и поскольку одно тело долго не продержится, необходимо было последовательно рассекать несколько тел до тех пор, пока я не дошел до конца и не получил полного знания; я повторил это дважды, чтобы понять все различия”.

(Qu.An.I I 3 r)

Намерением, о котором Леонардо говорит в своей работе, является синтез множества индивидуальных ощущений, полученных за работой на анатомическом столе, в каждый “отдельный рисунок”. Его целью стало картирование того, что он в результате многочисленных диссекций интернализировал внутри своего “общего чувства”. Леонардо ясно дает понять, что его рисунки должны отражать “глубинную структуру” тела, а не просто “поверхностную структуру”. Иными словами, он намерен “продемонстрировать” то, что узнал в процессе целой серии экспериментов, и не намерен просто копировать то, что его глаза увидели в некоторый момент времени. Далее Леонардо пишет:

“Мое изображение человеческого тела будет для вас столь же ясным, как если бы перед вами было само тело; и причина заключается в том, что если вы хотите анатомически точно знать части человека, то вы (или ваши глаза) должны видеть его с разных точек, смотреть на него снизу, и сверху, и с боков, поворачивая и отыскивая начало каждого члена; и таким образом, естественной анатомии будет достаточно для вашего понимания.

Поэтому благодаря моим рисункам каждая часть станет вам понятной, и все это посредством демонстрации каждой части с трех различных точек; поскольку вы увидите каждый член сначала спереди, со всеми мускулами, сухожилиями и венами, которые выходят с противоположной стороны; потом тот же член будет вам показан сбоку и с задней стороны, точно так же, как если бы вы держали его в руке и поворачивали перед собой до тех пор, пока у вас не будет полного представления обо всем, что вы хотите знать. Точно так же, вам будут представлены три или четыре изображения каждой части человеческого тела с разных точек так, что вам будет предложено полное знание обо всем, что вы хотите знать о нем”.

(Qu.An. I I 5 v)

Леонардо явно приравнивает “понимание” и “знание” глубинной структуры некоторого явления к наличию множественных перспектив этого явления; а именно, к “демонстрации с трех разных точек зрения”. По-видимому, в этом состоит фундаментальная и ключевая часть стратегии Леонардо; множественные примеры (десять рассечений) синтезируются и представляются во множественной перспективе (три точки зрения). Леонардо утверждает, что до тех пор, пока человек не воспринял и не составил карту некоего явления по меньшей мере с трех перспектив — у него не будет основы для понимания данного явления. “Настоящее полное знание” рождается из синтеза этих перспектив в нечто целое, находящееся внутри “общего чувства”.

Три перспективы зародыша — рисунок Леонардо

Замечание Леонардо, что человек получает знание о чем-либо, когда“поворачивает это разными сторонами и ищет начало каждой части” указывает на другую когнитивную стратегию в дополнение к синтезу множественных перспектив. Поиск начала каждой части означает, что человек разделил нечто на отдельные элементы и ищет ключевые отношения между ними. Иными словами, Леонардо рассматривает тело не только как набор вещей, но и как систему, состоящую из взаимоотношений. Данная часть его стратегии становится намного более явной из описания Леонардо плана его трактата.

“Вам предстанет космография меньшего мира, сделанная по тому же плану, которому до меня в своей космографии следовал Птолемей; потом я разделю его на части точно так же, как он разделил целый мир на провинции; затем я расскажу о функции каждой из частей в каждом из направлений и представлю вашему взору описание целой формы и субстанции человека в отношении его движений с места на место при посредстве этих разных частей.

Существует одиннадцать элементарных тканей: хрящи, кости, нервы, вены, артерии, фасции, связки и сухожилия, кожа, мышцы и жир… Сначала нарисуйте позвоночник, затем постепенно оденьте его — сначала мышцами, по одной, затем добавьте нервы и артерии с венами к каждой из мышц, кроме этого отметьте те позвонки, к которым они присоединены, внутренние органы, связанные с ними, а также кости и другие органы и т. д…

О причинах дыхания, движения сердца, рвоты, прохода пищи через желудок, опорожнения кишок. О причинах глотания, кашля, зевания, чихания, о причинах того, почему части тела засыпают. О причине потери чувствительности в любом из членов. О причине щекотки. О причине похоти и других телесных аппетитов, о причине образования мочи и всех естественных выделений тела…

В вашей анатомии вы должны представить все стадии роста частей тела — от создания человека до его смерти, и затем до смерти его костей; и то, какая часть его тела первой разлагается и какая сохраняется дольше других. И то же самое — о крайней худобе и о крайней толщине…

Какая из частей тела человека никогда не набирает объема, когда он толстеет? Или какая часть тела при похудении не уменьшается заметным образом? И среди тех частей, на которых нарастает жир, какая становится самой жирной? А среди тех, которые худеют, какая худеет больше всех? Какие мышцы самые сильные и заметные у самых сильных мужчин?”

(An. B 21r)

Если изъясняться в терминах нейро-лингвистического программирования, получается, что Леонардо описывает мощную когнитивную стратегию эффективного системного мышления. Отталкиваясь от аналогии с “космографией” Земли Птолемея, Леонардо очерчивает программу проведения зрительного исследования человеческого тела, исследования, направляемого при помощи речи в форме утверждений и вопросов. Он пытается добиться наиболее полного описания внутри ограниченного числа примеров путем исследования взаимодействий основных элементов тела между крайними полюсами условий его существования: начала и конца, большого и малого и т. д. Он использует множественные перспективы для того, чтобы показать не только структуру, но и “процессы”, лежащие в ее основе, путем определения ключевых циклов роста и изменения, а также того, как они влияют на условия существования различных элементов — путем определения взаимоотношений причины-следствия и исключений из этого правила.

На более фундаментальном уровне получается, что Леонардо разработал базовую макростратегию полного описания системы.

1. Определите базовые элементы системы — одиннадцать элементарных тканей.

2. Постепенно опишите структурные взаимоотношения элементов друг с другом — сначала нарисуйте позвоночник, затем постепенно оденьте его — сначала мышцами, по одной, затем добавьте нервы и артерии с венами к каждой из мышц и т. д.

3. Определите функциональные операции элементов внутри системы по отношению друг к другу в терминах причины и следствия — причина дыхания, причина движения сердца и т. д.

4. Представьте циклы изменения элементов в системе между крайними полярностями ключевых условий существования — от появления человека до его смерти, от смерти до распада, от худого до толстого.

5. Определите наибольшие изменения внутри элементов системы во время этих циклов и исключения из правил: какой становится самым жирным, какой — самым худым, какой никогда на становится ни худым, ни жирным и т. д.

Стратегия отслеживания с помощью наблюдения, экспериментирования или воображения того, как изменяются переменные, когда система переходит к крайностям, кажется необычайно простой и все же мощной; у этой стратегии понимания динамики системы существует широкое поле применения. Отмечая, какая из частей системы изменяется больше всего и какая остается более или менее неизменной во время движения между полярными крайностями, Леонардо может быстро определить глубинные принципы функционирования и экологии взаимозависимой системы элементов.

Наблюдение поведения системы при крайних условиях

И снова Леонардо не просто “фотографически точно” записывает то, что видел, но создает карту динамической системы. И действительно, анатомические рисунки человека представляют собой удивительную комбинацию естественного и абстрактного представления. Он показывает сечения в перспективе и при этом представляет мышцы как “струны”. Леонардо указывает на скрытые части тела пунктирными линиями и использует специально придуманную систему штриховки или затенения для того, чтобы представить любую часть тела в виде прозрачных слоев, которые позволяют ему “смотреть внутрь” органа или части тела.

Хотя Леонардо описал и явным образом применил в своей анатомии данную стратегию системного составления карт к человеческому телу, он, без сомнения, использовал весьма сходный процесс в других своих работах. Поскольку эта стратегия фокусируется на уровне “глубинной структуры”, ее сила и, очевидно, сила всех стратегий Леонардо заключается в том, что их можно применять в самых различных контекстах. Рассмотрим следующее описание, взятое из его трактата о живописи:

О способе удержания в памяти формы лица

“Если вы хотите обрести легкость в запоминании выражения лица, сначала выучите наизусть несколько разных типов голов, глаз, носов, ртов, подбородков, горла, а также шей и плеч. Возьмите, например, носы; существует десять типов носов: прямой, картошкой, вогнутый, выступающий ниже или выше центра, орлиный, правильный, обезьяний, круглый, заостренный. Данная классификация хороша, если смотреть на человека в профиль. При взгляде в анфас носы бывают двенадцати типов: толстые в середине, тонкие в середине, с широким кончиком, узкие у основания, узкие на конце и широкие в основании, с ноздрями широкими или узкими, высокими или низкими, с отверстиями ноздрей видимыми или же закрытыми кончиком носа. Подобным образом вы обнаружите разнообразие других черт; эти особенности следует изучать в природе и фиксировать у себя в памяти. Когда вам потребуется нарисовать лицо по памяти, возьмите с собой маленькую тетрадь, где будут записаны эти особенности, а затем, когда вы посмотрите на лицо человека, которого хотите нарисовать, незаметно загляните в тетрадь и посмотрите, какую форму носа или рта напоминают его черты, и затем сделайте маленькую пометку напротив этой формы с тем, чтобы дома суметь их распознать. Я ничего не говорю об аномальных лицах, потому что они и так запоминаются без труда”.

(MS.2038 Bib.Nat. 26 v)

Данное высказывание Леонардо описывает другую стратегию развития “общего чувства”: путем соединения внешнего наблюдения с когнитивными процессами с последующим использованием внутренних представлений для создания карт внешнего мира. Он предлагает процесс, подобный тому, что он описывал в своем труде по анатомии (и явно предполагает иную стратегию, стратегию “удержания в памяти”); этот процесс включает в себя разложение системы на ключевые элементы, увиденные с разных перспектив. Такой процесс в НЛП называется “укрупнением-разукрупнением”; он представляет собой очень мощный навык системного мышления.

Путем формирования фильтров восприятия, основанных на определенных ключевых различиях или на типологии черт, Леонардо значительно уменьшает степень сложности наблюдения и запоминания. Вместо того, чтобы запоминать и работать с тысячью разных лиц и выражений, Леонардо предлагает работать с ограниченным набором черт; для этого необходимо определить или “запомнить разные типы голов, глаз, носов, ртов, подбородков, горла, а также шей и плеч”. Когда эти основные элементы будут когнитивно интернализированы с разных перспектив, новые лица и выражения могут затем быть закодированы и классифицированы путем ассоциации их с набором ключевых черт.

Хотя Леонардо и не оставил явной записи остальной части своей системы классификации, кроме классификации носов, мы можем из этого примера сделать обобщение и составить гипотетический список черт; данный список может выглядеть примерно так, как нижеследующая таблица. [Галочки указывают на возможные группы черт, составляющие лицо определенного человека.]

Хотя набор черт в каждой из категорий сравнительно невелик, существует девять тысяч комбинаций только перечисленных черт. Если лицо не вписывается в такую классификацию, можно добавить новое различие, или, как говорит Леонардо, его можно легко запомнить как исключение из правила, поскольку аномальные случаи “удерживаются в памяти без труда”.

Таблица типов разных черт лица

Представляется очевидным, что системное исследование подобного рода в отношении человеческого лица лежит в основе следующего замечания:

“Когда вы внимательно изучили перспективу и запомнили разные части и формы вещей, вам следует почаще развлекаться на прогулках наблюдением выражений лиц, жестов и действий людей, когда они разговаривают или спорят, смеются или обмениваются тумаками друг с другом; наблюдайте не только за их действиями, но и за действиями стоящих в стороне людей, которые либо вмешиваются, либо просто стоят и смотрят (?) на это; зарисовывайте все быстрыми штрихами в маленькой карманной тетради, которую вам следует всегда носить с собой… поскольку в вещах и событиях скрыто бесконечное множество форм и действий; вам следует делать и сохранять эти [наброски], это ваши готовые образцы и учителя”.

(MS. 2038 Bib.Nat. 26v)

По свидетельству одного из ранних биографов Леонардо (Вазари, 1550), “он получал настолько большое удовольствие, наблюдая странные головы, на которых борода или волосы росли во все стороны, что мог ходить за этим человеком целый день и запоминал его с такой точностью, что мог, придя домой нарисовать его так, какесли бы тот стоял у него перед глазами”. (Андре Частел. Гений Леонардо да Винчи. Изд-во: Орайон Пресс, Нью-Йорк, 1961).

Некоторые из исследований “Гротескных голов” Леонардо

Между прочим, этот процесс разукрупнения облегчает не только наблюдение и запоминание, но и изобретение и нововведение. Как только будет создан набор различий для описания ряда восприятий, с которыми человек знаком, возникает поле для генерирования новых возможностей, для предсказания или заполнения пропусков и недостающих связей путем предвидения наборов черт, которые до сих пор еще не встречались. Представляется ясным, что такой тип стратегии и лежал в основе творческих способностей Леонардо.

Например, так называемые гротескные головы Леонардо, которые тесно связаны с его трактатом о живописи, нередко описывались как “карикатуры”, но на самом деле они являются описаниями “типов лиц” и лишь иногда изображают реальных людей. Если смотреть на это с точки зрения описанных Леонардо стратегий, представляется наиболее вероятным, что эти головы являются исследованием вариаций человеческих лиц, составленных из разных комбинаций различных черт.

Похоже, что это не просто изображение отдельных индивидов, но что здесь, как и в своей стратегии, применяемой в анатомических исследованиях, Леонардо пробовал и исследовал градации, существующие внутри разных наборов черт при движении между крайними полярностями циклов изменения человеческого лица: от красивого — к уродливому, от нормального — к аномальному, от полного достоинства — к вульгарному, от старого — к юному. Леонардо утверждал: “Именно крайности вещей придают им привлекательность или отсутствие привлекательности”.

Когда наше знание о некотором явлении разукрупнено и интернализировано, мы можем с помощью воображения исследовать богатство его паттернов и вариаций и полностью освободить заложенный в нем потенциал. Альберт Эйнштейн утверждал, что “воображение является более важным, чем знание”. И сам Леонардо замечал, что “дар воображения является одновременно рулем и уздой для чувств” (Фольи Б. Том 2. Записные книжки Леонардо) и приводил упражнения, специально разработанные для того, чтобы стимулировать и мобилизовать внутренние когнитивные процессы в отношении зрительных впечатлений. Давайте для примера рассмотрим следующее упражнение, приведенное в его трактате о живописи:

Способ побуждения ума к разнообразным изобретениям

“Я не удержусь и представлю на ваше рассмотрение новый способ, который, хотя и может показаться тривиальным и почти смехотворным, все же весьма полезен для побуждения ума к разнообразным изобретениям.

Он заключается в следующем: если вы посмотрите на стены, покрытые разными пятнами или сделанные из смеси разных видов камней, и если вы захотите придумать некоторую сцену, вы сможете увидеть на этой стене сходство с разными ландшафтами, украшенными горами, реками, скалами, деревьями, равнинами, широкими долинами и группами разнообразных холмов. Вы также сможете разглядеть разные битвы и фигуры, находящиеся в быстром движении, и странное выражение лиц, и костюмы из дальних стран, и бесконечное множество вещей, которые вы затем можете свести к отдельным и хорошо различимым формам. При рассматривании таких стен и смеси разных камней происходит то же, что и при слушании колоколов: в их звоне вы можете услышать любое воображаемое имя и любое слово”.

(MS. 2038 Bib.Nat.22 v)

Как указывал сам Леонардо, подобное кажущееся тривиальным или бессмысленным умственное упражнение может оказаться очень важным. Он описывает способ культивирования и усиления связи между внешними зрительными наблюдениями и конструируемым умственным образом (что в НЛП обозначается как Ve—> Vc). Как и в процессе рассматривания очертаний и форм, когда человек пребывает в состоянии между сном и бодрствованием, Леонардо указывает путь к тому, как подсоединяться к бессознательным процессам и управлять ими. В модели НЛП такие упражнения, как и другие упражнения, описанные Леонардо, служат построению базовой нейрологической связи, которая, будучи раз установлена, может стать своего рода привычной мыслительной стратегией, активированной на бессознательном уровне. Иначе говоря, нейрологическая связь между наблюдением и воображением может быть генерализована и может запускаться не только пустой стеной, но и другими стимулами. Если передвинуть содержимое связи между внешним наблюдением и внутренней фантазией с разглядывания стены к наблюдению за полетом птиц, мы увидим, что такая привычка мышления устанавливает важную бессознательную связь между сенсорным опытом и когнитивной фантазией, которая, однажды возникнув, продолжает воспринимать “бесконечное число вещей, которые затем могут быть сведены к отдельным и хорошо различимым формам”.

Связь между опытом и фантазией, несомненно, лежала в основе способности Леонардо проводить аналогии между разными системами, как это видно из наблюдения Леонардо за движением воды и движением волос:

“Заметьте, как движение поверхности воды напоминает движение волоса, который делает два движения — одно из них возникает под тяжестью волоса, а другое из волн и завитков. Вода точно так же имеет свои турбулентные завитки, часть которых следует за силой основного потока, а другая часть движется, подчиняясь области отражению.

(W 12579r)

Исследование движения воды, проведенное Леонардо

Интересно, что в упражнении по стимулированию воображения, Леонардо приравнивал рассматривание стены к слушанию колокольного звона, поскольку одним из лучших результатов упражнений подобного рода является “открытие” Леонардо того факта, что звук распространяется в виде волн. Он стоял у колодца и заметил, что камень упал в воду в тот же самый момент, что прозвонил колокол в ближней церкви. Он пишет:

“Камень, который ударяет по поверхности воды, вызывает образование кругов вокруг себя; эти круги распространяются до тех пор, пока не потеряются; и точно так же воздух, по которому ударяет звук голоса или шум, приходит в круговое движение, — так, что тот, кто стоит ближе всего, слышит лучше, а тот, кто стоит дальше, не может его слышать”.

(CA 1041 r)

Необычайное озарение, подобное этому может произойти только тогда, когда возникает связь между видом и звуком, образованная воображением внутри “общего чувства”. В данном случае мы имеем дело именно с тем типом связи, который Леонардо намеренно формировал и укреплял с помощью специальных умственных упражнений.

Конечно, именно способность Леонардо сводить свои фантазии к “отдельным и хорошо различимым формам” путем “умения запоминать”, разукрупнения и соединения существенных черт, заполняет пропасть, лежащую между простым мечтателем и настоящим гением и изобретателем. Заметьте, эти стратегии явным образом предполагаются в совете Леонардо, как конструировать воображемые создания.

Как сделать так, чтобы воображаемое животное казалось реальным

“Вы знаете, что не можете создать животное без того, чтобы у него не было [черт или] частей, которые бы не несли сходства с чертами других животных. Поэтому, если вы хотите, чтобы какое-то из придуманных вами животных казалось реальным, — предположим, что это дракон, — возьмите голову мастифа или сеттера, глаза кошки, уши дикобраза, нос гончей, брови льва, виски старого петуха и шею водяной черепахи.

(BN 2038 29r)

В таком случае Леонардо явным образом использует стратегию идентификации, интернализации и комбинирования ключевых черт для того, чтобы в своем воображении сконструировать нечто; этот процесс противоположен процессу создания карт информации, поступающей из сенсорных ощущений. Леонардо использует стратегию, весьма сходную с исследованиями человеческого лица в своих гротескных рисунках; он вырезает, вставляет и склеивает разные элементы, взятые из своей памяти и воображения с тем, чтобы создать мозаику черт, которая выглядела бы как реальная.

Таблица для создания воображаемых животных, основанная на стратегии Леонардо

“По-видимому, это была стратегия, которую Леонардо успешно применял в течение своей карьеры художника. Вазари (1550), например, упоминает, что когда Леонардо был еще молодым учеником (в мастерской знаменитого мастера Вероккио), его отцу, сэру Пьеро, дали щит, сделанный одним из его крестьян. Сэр Пьеро отвез его Леонардо во Флоренцию и попросил нарисовать на нем что-нибудь. Леонардо “начал думать о том, что он мог бы нарисовать на нем такого, что напугало бы врага, подобно голове Медузы. Для этой цели Леонардо принес в комнату, в которую никто, кроме него, не входил, ящериц, тритонов, сверчков, змей, бабочек, кузнечиков, летучих мышей и других странных животных; из них он сформировал уродливое чудовище, ужасное и пугающее, которое испускало ядовитое дыхание и превращало воздух в пламя…” Когда его отец приехал забрать щит, Леонардо “показал щит на мольберте, открыл окно, чтобы яркий свет упал на него, и затем подвел к нему отца. Сэр Пьеро был весьма поражен и от неожиданности отшатнулся, не поняв сразу, что видит перед собой щит или даже просто нарисованную форму; Леонардо, поддержал отца сказав: “Эта работа служит той цели, ради которой она была задумана; возьмите ее и заберите с собой; она оказывает именно то воздействие, которое и должна оказывать”. Все это показалось сэру Пьеро похожим на чудо, и он превознес Леонардо за необычайную изобретательность”.

(Андре Частел. Гений Леонардо да Винчи. Нью-Йорк, 1961)

Леонардо, по-видимому, использовал сходную стратегию даже для того, чтобы создать из реальных животных воображаемых, но очень похожих на настоящие. Вазари сообщает:

“К спине очень странной ящерицы, которую нашел один винодел в Бельведере, Леонардо ртутью прикрепил крылья, сделанные из чешуи других ящериц; эти крылья трепетали при движении ящерицы. Затем он сделал глаза, рог и бороду, приручил эту ящерицу и держал ее в коробке; он показывал ее своим друзьям, и они разбегались в ужасе”.

(Андре Частел. Гений Леонардо да Винчи. Нью-Йорк, 1961)

Увидев наброски многочисленных механических изобретений в тетрадях Леонардо, невозможно не подумать о том, что для их изобретения он использовал стратегию подобного рода:

1) определение и интернализация ключевых механических элементов существовавших машин и “созданий природы”;

2) изменение и усиление некоторых ключевых деталей машины для того, чтобы увидеть результаты их воздействия на другие части;

3) синтез новой комбинации частей и элементов;

4) изображение того, что получилось, сделанное с разных точек.

Главной мотивацией Леонардо в изобретательском деле служило стремление более глубоко понять окружавший его мир. В этом смысле Леонардо был менее инженером, чем физиком. Многие из его изобретений родились для того, чтобы проиллюстрировать применение принципов механики, а не для того, чтобы решить конкретные практические проблемы. Конечно, некоторые из его машин, в особенности поздние изобретения, больше похожи на экспериментальные варианты, с помощью которых он проверял возможность их механической работы как доказательство действия некоего более глубокого теоретического принципа. Для Леонардо было недостаточным записать невидимые законы природы в виде абстрактных формул. Эти законы и принципы, по его мнению, должны были быть представлены в вещественной форме и в реальном действии.

Изобретения Леонардо можно разделить на четыре основные типа или фазы, которые демонстрируют основные элементы его стратегии:

1. Конструкции, которые широко использовались в его время, и которые он изучал для конкретных целей (часовые механизмы, литейное оборудование).

2. Конструкции, которые служили расширением известных машин в результате применения комбинаций принципов механики (печатный станок, печать для чеканки монет, водяная мельница, текстильные машины и оружие).

3. Оригинальные изобретения, основанные на его собственных теоретических идеях, в основном возникшие при его наблюдении за явлениями природы (летательные машины, обтекаемые суда, основанные на формах тел рыб).

4. Экспериментальные устройства, служащие для демонстрации фундаментальных теоретических принципов механики (фрикционные приборы, механические передачи).

Различные типы катапульт, разработанные Леонардо

Снова и снова мы убеждаемся, что Леонардо применяет в своей работе ту же саму стратегию: 1) определение ключевых черт и элементов, 2) их когнитивную интернализацию, 3) исследование паттернов их системных взаимоотношений и функций при различных обстоятельствах, 4) их синтез в новых комбинациях элементов и разных вариантах, 5) внутреннее создание карт результатов когнитивных исследований путем (а) удержания элементов явления в неизменном состоянии и изменения его перспектив, либо в результате (б) сохранения конкретной перспективы и изменения или усиления некоторых элементов или черт данного явления.

Пулемёты

Поднимающиеся пушки

Механические передачи

Из записных книжек Леонардо ясно, что он применял подобные процессы даже при создании произведений искусства. Его “Мона Лиза” даже сегодня является самым знаменитым и вызывающим наибольшее восхищение портретом. Большинство людей считает, что ее необычайное притяжение — это следствие работы некоего мистического, неповторимого таланта. Зигмунд Фрейд утверждал, что “Мона Лиза” — эмоциональная репрезентация подавленных воспоминаний о его родной матери, с которой его разлучили в раннем детстве. И все же, приведенный ниже отрывок из труда самого Леонардо по живописи предлагает нам другое возможное объяснение, основанное на когнитивных стратегиях Леонардо.

О выборе красивых лиц

“Я думаю, что для художника не последнюю роль играет способность придавать приятный вид фигурам на своих картинах, и тому, кому эта способность не досталась от природы, следует трудиться над ее приобретением, как только представится возможность. Делается это следующим образом. Старайтесь брать лучшие части многих красивых лиц, красота которых установлена суждением других, а не только вашим собственным суждением, поскольку вы можете легко обмануться и выбрать те лица, которые похожи на ваше собственное, поскольку часто оказывается, что нам нравятся лица, подобные нашему собственному; и если бы вы были уродливы, то не стали бы выбирать красивые лица, а изображали бы уродливые, подобно многим художникам, чьи персонажи часто напоминают их создателя; поэтому выбирайте красивые лица так, как я вам сказал, и фиксируйте их в своей памяти”.

(Ms. 2038 Bib.Nat.27 r.)

Интересно задуматься над следующим: возможно, что всеобщее притяжение и загадочное обаяние, которое портрет Леонардо имеет для огромного количества людей в течение многих веков, является результатом успешного применения самим Леонардо “соединения лучших частей многих прекрасных лиц, красота которых установлена суждением многих людей”, как он это советовал другим. Возможно, именно поэтому почитатели находят так много разных выражений в смешении черт на лице этой женщины. Особенно интересно рассмотреть эту возможность в свете того факта, что не существует единого общепринятого мнения, кто же собственно изображен на портрете. Хотя традиция и гласит, что моделью служила Мона Лиза, жена Франческо дель Джокондо, эта атрибуция противоречит замечаниям современников Леонардо. Возможно, что Мона Лиза явилась одним из собственных изобретений Леонардо; собирательный образ красоты, порожденный его собственной нервной системой в результате интуитивного синтеза ключевых черт лица, которые он так глубоко наблюдал и исследовал всю свою жизнь (Леонардо было за пятьдесят, когда он написал этот портрет).[45]

Я вовсе не имею в виду, что произведения Леонардо были всего лишь результатом эффективного “вырезания и вставки” черт, вызывавших всеобщее восхищение. Скорее, я предполагаю, что, по аналогии с анатомией, работа Леонардо явилась продуктом синтеза многих глубокого интернализованных ощущений; в ней выражались глубокие принципы динамических систем, из которых состояли люди или события, которые он писал. По собственным словам Леонардо, он стремился представить в своих работах интеграцию “и физических, и духовных сил”. Точно так же, как и в его анатомических рисунках, одной из главных привлекательных черт Моны Лизы является та степень, с которой черты и символические обертоны изображенного человека достигли подобного совершенного синтеза.

Мона Лиза

Возможно, что именно здесь некоторые качества “общего чувства” снова приобретают важное значение. По Аристотелю, “общее чувство” воспринимает и обрабатывает определенные свойства чувственных восприятий, которые он называет “общими воспринимаемыми”. По определению Аристотеля, “общие воспринимаемые” — это движение, покой, число, фигура, величина, единица; они не относятся к какому-то одному органу чувств, но являются общими для всех”. (Аристотель. О душе). Леонардо, по-видимому, синтезировал все эти качества в глубокое чувство пропорции, что характерно для его стратегии. Для Леонардо “пропорция” была фундаментальным “духовным свойством” (“virtu spirituale”). Точно так же, как “движение, покой, число, фигура, величина и единица” являются общими для всех органов чувств, “пропорция” является общей как “первый принцип” всего сущего. Леонардо писал:

“Пропорция обнаруживается не только в номерах и измерениях, но также в звуках, весах, времени и положении и в любой существующей силе”.

(CU 18r)

Во всех своих трудах Леонардо стремился к гармонии и пропорции. Ясно, что пропорция не представляет собой производную некоторого элемента самого по себе, но функцию соотношения элементов. Он писал:

“Когда поэт описывает прекрасное лицо в каждой из его черт, такой метод не представляет вам красоту в полном виде, поскольку это зависит от божественной пропорции всех черт вместе. Только через их союз и единство достигается гармония, порабощающая тех, кто на них смотрит… Гармоническая пропорция картины… составляется одновременно различными частями, и их согласие воспринимается одновременно и как целое, и как часть; как целое, с точки зрения композиции, а в деталях — в отношении к намерению частей, составляющих целое”.

(CU 18r—19r)

Согласно Леонардо, гармония и пропорция являются результатом отношений между частями системы и их “намерением” в отношении целой системы. Верный своим убеждениям и стратегиям, относящимся к развитию “общего чувства”, Леонардо оценивал баланс и пропорцию, основываясь на динамическом взаимодействии нескольких различных элементов.

Он также указывал, что восприятие гармонии зависит от отношения между наблюдателем и средой, где это наблюдение проводилось.

“Во всем, что человек видит, необходимо принимать во внимание три вещи, а именно: положение глаза, который смотрит, положение объекта, на который смотрят, и положение света, который освещает это тело”.

(M 80 r)

Баланс и пропорция — это соотношение между этими тремя факторами. Точно так же, как вырабатывается “полное понимание” чего-либо путем синтезирования его в трех разных перспективах, Леонардо оценивал свою работу в искусстве путем изменения позиций восприятия, определяемых отношением между наблюдателем, наблюдаемым объектом и светом, освещающим этот объект.

О суждении о вашей собственной картине

“Мы хорошо знаем, что гораздо легче заметить ошибки в работах других, чем в своих собственных, и нередко вы строго судите о мелких ошибках других, но при этом не видите своих собственных больших ошибок…

Когда вы рисуете, возьмите плоское зеркало и почаще поглядывайте на свою работу в это зеркало, и тогда вы увидите свой труд в зеркальном изображении, и вам будет казаться, что он нарисован чужой рукой, и таким образом вам будет намного легче судить о его недостатках.

Хорошо также бывает время от времени отходить и давать себе расслабиться; потому что когда вы возвращаетесь к вашей работе, ваше суждение будет более уверенным, поскольку если вы постоянно остаетесь рядом с вашим трудом, вы потеряете способность с суждению.

Также полезно отходить на некоторое расстояние, поскольку тогда ваша работа кажется меньше, и становится легче охватить большую часть ее одним взглядом и заметить недостаток гармонии или пропорции в различных ее частях и легче увидеть также цвета объектов”.

(MS 2038 Bib.Nat. 28r)

Леонардо имеет в виду, что существует три важных аспекта, которые надо принимать во внимание, когда вы оцениваете нечто: 1) точка зрения наблюдателя, 2) состояние наблюдателя, 3) позиция наблюдателя в отношении дистанции. Если ваше восприятие собственной работы остается неизменным даже после того, как вы:

1) посмотрели на ее зеркальное отображение;

2) изменили ваше положение и снова посмотрели на работу;

3) посмотрели на нее издалека,

тогда вы знаете, что приближаетесь к чему-то такому, что вышло за пределы предубеждений и ограничений одной позиции восприятия. (Я сам рисую портреты и постоянно использую все те методы оценок, которые описал Леонардо).

Стратегия Леонардо синтеза множественных перспектив в ином виде снова появляется в его работе — в картине “Леда”. Ноги Леды, ее бедра, нижняя часть живота, грудь и голова, — все они как бы смотрят в разных направлениях, предлагая различные точки наблюдения за объектом, и все же при этом сохраняют общий баланс. “Леда” Леонардо стала образцом так называемой “извилистой фигуры” (figura serpentinata), то есть фигуры, построенной таким образом, как если бы на нее смотрели с нескольких различных точек одновременно.

“Тайная Вечеря” Леонардо соперничает по славе и популярности с “Моной Лизой”. Это одна из моих любимых работ Леонардо (и картин вообще), и я много раз ходил смотреть на нее в Милане. Меня всегда поражала интеграция технических, эстетических и символических элементов в этой картине. Она всегда была для меня образцом того, как гений может сочетать такое множество процессов, происходящих на разных уровнях и не мешающих друг другу. Неважно, в каком состоянии я пребываю, и неважно, как я смотрю на эту картину. Она всегда привлекает меня и трогает. Если вы сфокусируете глаза таким образом, чтобы видеть только формы и общий план, то увидите, что картина безошибочно соответствует всем традиционным принципам эстетики. Технические аспекты репрезентации перспективы, цвета и т. д. потрясающи и воплощены самым совершенным образом. Похоже на то, что в этой картине нашли свое воплощение все те принципы и стратегии, которые описал Леонардо в своих тетрадях.

Но наиболее поразительным во всей картине является сам момент, который Леонардо выбрал для картины. Вместо того, чтобы писать традиционное представление Тайной Вечери, где Иисус разламывает или благословляет хлеб или вино, Леонардо запечатлевает момент высшего напряжения — так, как он описан в Новом Завете. Иисус говорит: “Один из вас предаст меня”. Эти слова вызывают шок у апостолов. Этот момент производит поразительное и притягательное воздействие.

Сначала кажется, что такой выбор был нечаянным, единичным явлением, плодом работы вдохновенного гения, который никогда не повторится. Однако, если мы рассмотрим стратегии Леонардо, то неожиданно поймем, что имеем дело с продолжением тех же самых процессов, которые он применял при создании своего труда по анатомии. Учитывая убеждение Леонардо в том, что система проявляет свои глубинные принципы, когда доходит до своих крайностей, становится ясным, что для него этот момент был самым подходящим. Апостолы как бы представляют одиннадцать элементарных тканей тела (Иуда, который изображен отдельным и непонятным, является своего рода “не членом” системы). Совершенно ясно, что Леонардо интернализировал индивидуальные характеры апостолов, основываясь на их функции в апостольском сообществе, родстве, отношениях к руководителю и т. д., и в картине он как бы изображает ответную реакцию каждого члена системы на воздействие крайних условий.

Можно легко представить себе, как Леонардо составлял матрицу элементов данной системы (апостолы, типы реакций, типы ситуаций и условий и т. д.) и экспериментировал над их вариациями и комбинациями до тех пор, пока не нашел единственной правильной конфигурации.

Гипотетическая таблица апостолов и возможных реакций

Стратегии Леонардо наиболее явно проявились, пожалуй, в его последнем произведении. “Откровения конца света” явились серией набросков на тему о конце света. Здесь могущественное воображение Леонардо (родившееся из наблюдения, размышления и фантазии) достигло своего самого высокого уровня. Леонардо однажды сделал такое утверждение: “Природа полна бесконечных причин, которые никогда не были установлены опытом”. (Записные книжки Леонардо да Винчи). В его “Откровениях конца света” нематериальные силы космоса, невидимые сами по себе, проявляются в материальных вещах, которые они двигают при этих последних и крайних условиях.

Остов мира рушится, но даже при этом разрушении “уродливо-прекрасные” формы оторвавшихся элементов являют те же самые глубокие принципы порядка, гармонии и пропорций, которые руководили созданием мира и которые правят жизнью и смертью каждого создания природы. Леонардо утверждал, что “в природе не существует ни одного результата, у которого не было бы причины; поймите причину, и вам не понадобится эксперимент.” (Записные книжки Леонардо да Винчи). Нарисованные без модели, эти “откровения” являются последним и наиболее выдающимся воплощением стратегий Леонардо, в которых умение видеть (saper vedere) проявилось в полной. Вместо изменения основных элементов и черт микрокосма человеческого тела, человеческого лица, воображаемых тварей или машин Леонардо изменяет и усиливает элементы и черты самого космоса. Подобно тому, как если бы ему наконец удалось увидеть, интернализировать, скомбинировать, усилить и представить работу всех сил природы одновременно.

Именно процесс творчества, а не просто результаты творчества выделяют такого человека, как Леонардо, совершенно особенным образом. Рисунки в его тетрадях — не просто образы того, что он видел в окружающем мире, а отражение того, как он думал об этих образах, находящихся вокруг себя. То, что он научил других думать творчески, столь же важно, как и его творения. Многие представители рода человеческого умели хорошо рисовать или писать картины. Леонардо использовал свои художественные способности для того, чтобы попытаться открыть нечто о глубинной структуре мира и использовать эти открытия для его обогащения. Леонардо обладал набором стратегий, позволяющих ему воплощать свои творческие устремления во многих разных областях. В конце своего трактата о живописи Леонардо писал:

“Эти правила направлены на то, чтобы помочь вам выносить свободное и хорошее суждение; поскольку хорошее суждение основывается на хорошем понимании, а хорошее понимание приходит от разума, управляемого хорошими правилами, а хорошие правила — это дети надежного опыта, который является общей матерью всех наук и искусств.”

(С.А. 221 V.D.)

Диаграмма макростратегий Леонардо

В модели НЛП “правила”, “понимание” и “суждение” поддерживаются лежащими в их основе когнитивными картами, стратегиями и навыками. При пересмотре материала записных книжек Леонардо мы обнаружили набор явно обозначенных стратегий, использовавшихся им в целях развития ключевых когнитивных навыков, необходимых для развития хорошего опыта, хороших правил, понимания и суждения благодаря умению видеть:

1. Зрительное наблюдение.

2. “Заучивание чего-либо на память”.

3. “Мысленный просмотр чего-либо перед сном или сразу после сна”.

4. Фиксация набора черт в вашем мозгу.

5. Представление чего-либо с различных точек зрения.

6. Исследование динамического взаимодействия элементов системы путем наблюдения за ними при крайних условиях.

7. “Стимулирование мозга и побуждение его к разным изобретениям”.

8. Умение сделать так, чтобы нечто воображаемое казалось реальным.

9. Синтез черт для того, чтобы сделать нечто прекрасным.

10. Оценку своего создания через изменение позиций восприятия.

Для того чтобы развивать стратегии Леонардо внутри нашей нервной системы, по-видимому, следует начать с того, чтобы “научиться видеть”. Леонардо утверждал, что существует “десять свойств зрения, а именно: темнота, яркость, субстанция и цвет, форма и место, удаленность и близость, движение и покой…” Одним из важнейших навыков, которым великолепно владел Леонардо, было умение наблюдать свойства вещей, а не просто сами вещи. Соединив наше знание о стратегиях Леонардо с технологией НЛП, мы можем определить некоторые простые, но важные пути для развития у нас самих способностей, подобных способностям Леонардо.

Следующее упражнение направлено на то, чтобы помочь вам усилить способность видеть и воспринимать то, что вы наблюдаете.

1. Найдите явление, которое вы можете наблюдать в вашем внешнем окружении — неподвижное или повторяющееся. Посмотрите на него в течение 10 секунд.

2. Перестаньте смотреть и нарисуйте то, что вы наблюдали.

3. Найдите партнера, попросите его сделать изображение того же предмета и сравните ваши рисунки.

4. Спросите друг друга по очереди о тех внутренних представлениях, которые вы использовали для того, чтобы сделать свои рисунки; например: “Являлся ли ваш рисунок таким же, как ваше внутреннее представление?”, “Если нет, то в чем отличия?”

5. Специально проверьте наличие ключевых черт рисунка, которые могут отличаться от самого внешнего явления.

6. Обращаясь к таблице субмодальностей, которая приводится ниже, пройдите по листу зрительных субмодальностей вместе с вашим партнером. Посмотрите на ваш предмет или явление через фильтр каждой из субмодальностей.

ЗРИТЕЛЬНЫЕ субмодальности

ЯРКОСТЬ (тусклый — яркий)

РАЗМЕР (большой — маленький)

ЦВЕТ (черно-белый — цветной)

ДВИЖЕНИЕ (быстрый — медленный — неподвижный)

РАССТОЯНИЕ (близко — далеко)

ФОКУС (четкий — размытый)

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ

7. Сравните ваше восприятие того, где это явление располагается в диапазоне свойств, определяемых каждой из субмодальностей, используя шкалу от 1 до 10 (например, тусклый = 1, яркий = 10).

8. Подумайте вместе с вашим партнером, какую точку отсчета вы примете для определения числа на шкале для каждой из субмодальностей. (Например, “Лучше, чем что?”, “Ярче, по сравнению с чем?”, “Комната?”, “Как выглядят другие объекты поблизости?”, “Свет снаружи?”)

9. Снова перестаньте смотреть на ваш предмет или явление и нарисуйте то, что вы видели.

10. Сравните ваш новый рисунок со старым и с рисунками вашего партнера и отметьте, что изменилось.

11. Исследуйте любые изменения тех внутренних представлений, которые вы использовали для создания рисунка; для этого определите, какие различия в субмодальностях оказали наибольшее влияние и воздействие на ваше восприятие (внутреннюю когнитивную карту).

В разделе, посвященном Леонардо, мы наблюдали, как он раз за разом применял одну и ту же стратегию, позволяющую человеку вскрыть глубинную структуру системы и затем с ней работать. Исследовал ли Леонардо человеческое тело, лица, создавал ли невиданных животных, изобретал машины, готовился рисовать портрет или фреску или наблюдал за концом света, — он постоянно применял свою уникальную стратегию системного мышления.

После установления критериев работы Леонардо исследовал глубинную структуру системы, с которой работал путем определения ключевых элементов и черт. Затем с помощью наблюдения или воображения он исследовал взаимодействие между этими элементами при различных условиях, в особенности, при крайних условиях. После чего синтезировал полученное знание в определенные комбинации или конфигурации, соответствующие тем критериям, которые он установил вначале. Когда Леонардо находил правильную комбинацию, он зарисовывал результат с разных точек зрения.

Изобразим на диаграмме основные элементы этой стратегии в форме петли обратной связи, которую мы называем ТОТЕ. В фазе теста текущее состояние идеи или работы проверялось на соответствие установленным критериям. Если критерии не удовлетворялись, элементы перекомбинировались или помещались в другую конфигурацию, а затем снова тестировались по отношению к этим критериям. Петля продолжала функционировать до тех пор, пока критерии не удовлетворялись. Данная комбинация зарисовывалась на бумаге в разных проекциях.

Диаграмма стратегии изобретений Леонардо

Следующие шаги описывают способ, пользуясь которым, вы можете применять стратегию Леонардо для системного мышления и изобретений практически в любой области. Например, рассмотрите проект, над которым вы работаете в настоящее время. Представьте, что вы — Леонардо да Винчи, человек эпохи Возрождения обладающий многими талантами; вы собираетесь заняться научной или творческой работой в новой области. Возьмите тетрадь, карандаш или ручку и делайте заметки о вашей работе по мере того, как будете проходить по этапам этой стратегии.

1. Установите главные критерии того, что собираетесь достичь.

В своем исследовании по анатомии Леонардо стремился к тому, чтобы добиться “правдивого” и “совершенного” знания о человеческом теле, которое было бы таким же “ясным”, как если бы “перед вами был сам человек”. В описании лиц и в своих картинах Леонардо стремился представлять “красоту”, “изящество” и “пропорции”. Он стремился, чтобы его воображаемые животные выглядели как “реальные” и чтобы его машины имели практическую ценность или демонстрировали “первые принципы” механики.

Определите критерии, необходимые для вашего собственного проекта. Например, вы можете желать, чтобы ваш проект был “увлекательным”, “приносил прибыль” или “был познавательным”. Ваш проект может также включать в себя некоторые временные ограничения или ограничения ресурсов, которые вам следует внести в ваш список критериев. Запишите их в тетради (или используйте следующую таблицу).

2. Разбейте ваш проект на несколько основных элементов и определите ключевые черты или условия этих элементов.

Данный процесс на самом деле состоит из двух отдельных шагов. Первым шагом будет определение “глубинной структуры” системы, с которой вы работаете. Вторым шагом — определение ключевых черт и вариаций этих базовых элементов.

Вы можете уже иметь ясное представление о ключевых элементах, относящихся к вашему собственному проекту, или вам может понадобиться область или система, с которой вы пока еще не знакомы. Стратегия определения ключевых элементов, созданная Леонардо, заключалось в проведении аналогии между элементами глубинной структуры различных систем. В своей работе по анатомии человека Леонардо проводил параллели между космографией Земли и структурой человеческого тела. Если вы не знакомы с базовыми элементами, которые имеют отношение к вашему проекту, можете применить стратегию аналогий Леонардо, обращаясь к примерам прошлых проектов или систем, которые вам уже хорошо знакомы. Найдите основные элементы знакомой системы или прошлого успешного проекта, а затем проведите их аналогии с новым проектом или системой. И теперь снова запишите ваши соображения в виде набросков или заметок в тетради или используйте следующую таблицу.

Приведу пример. Однажды я консультировал мужчину, который был проповедником. Ему поручили новый проект, включающий проведение презентаций и лекций для разных групп людей его конгрегации. Проповеднику нужно было разработать определенный цикл вечерних лекций, которые он смог бы прочитать для членов церкви. Он не обладал предварительным опытом создания подобных программ. Я помог ему определить базовые элементы данного проекта, попросив подумать о прошлом проекте или системе, с которыми он уже был знаком. Он ответил, что ему нравилось ухаживать за садом; при этом он чувствовал себя уверенно и ощущал свой успех. Я попросил его определить базовые элементы успешного садоводства. После некоторого размышления, он ответил, что такими базовыми компонентами являлись: тип почвы, с которой приходилось работать, различные виды семян, которые высевались, и климатические условия, при которых велась работа. Затем я попросил его рассмотреть проект проповедей и подумать о том, в чем он был схож с садоводством. Если бы нам надо было провести аналогию между чтением лекций и ухаживанием за садом, где в таком случае в лекциях была бы “почва”, где “семена”, а где — различные типы “климата”? Он определил, что “почвой” была бы конгрегация, семенами — темы или уроки, которые ему надо было проходить, а климатом — тип жизненных ситуаций или трудностей, которые людям надо было бы преодолевать.

Следующим шагом стало определение ключевых черт или вариаций внутри этих базовых элементов — точно таким же образом, как Леонардо в своем исследовании человеческих лиц определял разные типы глаз, носов, подбородков и т. д. Климат бывает жарким, влажным, холодным, солнечным, и т. д. Очевидно, что количество разнообразных видов семян могло быть огромным. Я попросил проповедника составить списки типов людей, уроков и жизненных ситуаций, которые могли бы иметь отношение к данному проекту. Образец его ответов приводится в следующей таблице.

В вашей тетради (или в нижеследующей таблице) составьте список ключевых черт или вариаций тех базовых элементов, составляющих вашу систему или проект, с которыми вы работаете.

3. Выберите по одной черте из каждого списка базовых элементов и соберите их вместе.

Подобно тому, как Леонардо комбинировал разные аспекты реальных животных для создания своих фантастических тварей, или синтезировал разные черты лиц для того, чтобы рисовать карикатуры, или собирал разные механические части и принципы для создания новой машины, точно так же выберите по одной черте из каждого элемента в вашем списке и соедините их вместе в вашем воображении. Работая с проповедником, я попросил его рассмотреть различные комбинации элементов: лекцию для молодых людей, проходящих через кризис в семье, где основным уроком стала бы заповедь: “Возлюби ближнего, как самого себя”; или лекцию для родителей о том, как себя вести в случае болезни, где урок состоял бы в том, что “вера величиной с горчичное зерно может двигать горы”.

Дальше следуют некоторые предложения, взятые из стратегии Леонардо; эти предложения можно использовать как помощь в данном процессе.

а) Расставьте галочки наугад рядом с разными группами элементов в ваших списках.

б) Сфокусируйте ваши глаза на стене, на облаках, на траве и т. д. Позвольте вашему воображению придумать для вас способ комбинирования этих элементов.

в) Вновь просмотрите комбинацию элементов перед сном или сразу же после пробуждения.

4. Определите, какая комбинация лучше всего отвечает вашим критериям.

Очевидно, что не все комбинации элементов будут удовлетворять первоначально установленному вами набору критериев, и некоторые из комбинаций окажутся бессмысленными или неэкологичными. Составив несколько комбинаций, проверьте их на соответствие вашим критериям с тем, чтобы определить, какая из них лучше всего удовлетворяет им или с какой лучше всего работать. (Проповедник, например, выбрал полдюжины комбинаций для составления серии своих лекций. Он выбрал комбинации, которые были ему наиболее знакомы, с которыми он чувствовал себя наиболее комфортно, которые могли бы оказать наибольшую поддержку людям его конгрегации.)

5. Составьте две или три различные карты или описания, представляющие вашу идею или план.

Если ваш проект включает некоторый конкретный объект, можете сделать наброски — так же, как это делал Леонардо, когда рисовал свои машины или рисовал части человеческого тела с разных углов зрения. Если ваш проект включает в себя нечто, больше похожее на процесс, чем на предмет, можете делать диаграммы или короткие словесные описания или схемы. Когда я работал с проповедником, я попросил его составить “схему” целой серии лекций, наборы “заметок” для лекций, которые он мог бы использовать во время своих лекций, а также дать “короткое описание” каждой лекции, которое могло бы быть напечатано в церковном бюллетене.

6. Оцените вашу карту, рассмотрев ее с разных точек зрения.

Если вы уже составили ваши карты или описания, будет полезным оценить их с разных точек зрения. Леонардо предлагал при этом изменять свое положение и зрительную перспективу. Вы можете также принимать точки зрения других людей, каким-либо образом вовлеченных в ваш проект. Так, я попросил проповедника рассмотреть свои идеи и планы лекций с позиции восприятия кого-либо, кто мог бы слушать эти лекции, или с позиции членов семьи этого человека. Я также предложил ему посмотреть на свой план глазами кого-либо, кто был его учителем и кого он считал хорошим лектором. Наконец, я попросил его рассмотреть план проекта с точки зрения садовника. Каждая перспектива принесла ему новые открытия и идеи, которые могли бы обогатить и улучшить собственные идеи.

Я часто использую стратегию Леонардо для планирования собственных семинаров. Я считаю, что ее очень полезно использовать в виде серии последовательных шагов. Сначала для больших кусков, а затем — для все более мелких кусков моего плана. Например, сначала я заполняю матрицу для общего плана курса, включая сюда вариации типов группы, типов проблем, о которых буду говорить, типов инструментов и техник, которые буду предлагать.

Когда у меня уже сложилась идея общего плана, я заполняю другие матрицы для составления типов конкретных уроков и упражнений. Для этого мне понадобятся более конкретные группы элементов, которые будут принимать во внимание конкретные темы, временные рамки и типы действий, включенные в курс.

Базовые шаги этой стратегии приведены на диаграмме ниже.

Составьте список трех базовых элементов или черт, которые вы будете комбинировать.

Заполните все колонки в этих таблицах. Затем выберите по одной строке из колонок А, Б и В. Создайте воображаемую картинку, соединив их вместе в уме. Затем проверьте то, что у вас получилось — на соответствие вашим критериям. Если полученный образ не удовлетворяет всем условиям, которые вы установили, добавьте другую строку из одной из колонок или изменяйте этот образ до тех пор, пока он не будет соответствовать всем критериям. Если вы не можете создать соответствие критериям после трех попыток, выберите три другие строки из колонок А, Б и В и повторите все снова.

Благодаря тому, что Леонардо обладал редкой способностью переплетать наблюдение и знание, каждое видимое явление служило для него способом получения более глубокого знания об окружающем мире. Это привело к тому, что Леонардо взял на себя огромную задачу, пытаясь наблюдать за всеми объектами видимого мира, определить их форму и структуру, воссоздать художественное описание их в “перцептивной космологии”, представленной в его многочисленных тетрадях (из которых до нас дошла 31). Во введении к своему фундаментальному труду по анатомии он пишет:

“Я хочу создавать чудеса; может быть, жизнь моя будет менее спокойной, чем жизнь большинства людей или жизнь тех, кто хочет быстро добиться богатства. Может быть, мне придется долгое время жить в бедности, как всегда жили алхимики, искатели способа создания золота и серебра, или инженеры, которые пытались заставить неподвижную воду волноваться в живом и бесконечном движении, и такие крайние глупцы, как некроманты и чародеи”.

Очевидно, что Леонардо как личность был совершенно уникален. Индивидуальные аспекты его личности не могут быть воспроизведены, этому невозможно научиться. Какие причины и почему толкали или вдохновляли Леонардо на создание его работ — тоже вопрос уникальный по отношению к его личностной мотивации, ценностям и взглядам его времени и т. д., и они не могут быть воспроизведены (да, пожалуй, этого и не стоит делать). Нельзя воссоздать что и почему, но можно понять и перенять как. Поскольку только благодаря навыкам организации и применения своего опыта восприятия мира Леонардо выпускал в мир всю силу своей личности; только через них он проявлял свои собственные убеждения и ценности, а также убеждения и ценности своей эпохи. Эти процессы сохраняют свою ценность в сегодняшнем мире и для нас. Потенциал мира Леонардо был гораздо ниже, чем потенциал современного нам мира, и все же, посмотрите, что он с ним сделал! Представьте, что мы сможем освободить навыки творческого мышления Леонардо и использовать их сегодня. От открывающихся возможностей просто захватывает дух!

Возможно, что благодаря преподаванию “процессов достижения результатов гениев” в большей степени, чем “результатов их процессов” нам самим и тем, кто нас окружает, мы вызовем к жизни современное Возрождение человеческих способностей.