Глава 13

Сколько их там? Он прислушался, стараясь отдалиться от звуков здесь, внизу, и уловить звуки наверху. Сначала у него ничего не получилось, но потом он вдруг различил едва слышное шуршание — так пробежит крыса. Но после такой пальбы на чердаке наверняка не осталось ни одной крысы, ведь они, как известно, первые бегут в безопасное место.

Сколько же их? Возможно, не больше четырех-пяти человек — это индейцы, которые остались у стен после атаки. Он подошел к Райерсону. Тот лежал, тяжело дыша, лицо его стало серым, а глаза ввалились и блестели от лихорадки.

— Тим, — тихо спросил Килроун, — ты участвовал в строительстве этого дома?

— Я отвечал за детали, а вот лейтенант Риболт командовал всеми работами.

— А что находится над нами? Там чердак?

— Нечто, мало похожее на чердак. Пространство в четыре фута. Ты видишь потолок… он выстлан дюймовыми досками. На чердаке, по существу, пола нет. Крыша наклонная, причем уклон незначительный, только чтобы стекала вода. Вокруг крыши парапет высотой в два фута.

— Тим, держи свой шестизарядник наготове, там наверху кто-то есть.

Стремительно передвигаясь, Барни выстроил всех мужчин, которые могли стоять, и расставил их через каждые три фута. Их места заняли женщины: Дениз, Бетти, Стелла Риболт, Алиса Дюниван и Марта Уитмен.

— По моему сигналу, — тихо инструктировал он бойцов, — стреляйте по потолку. Делайте шаг вперед — и стреляйте опять. Еще шаг — и еще залп. То же мы проделаем в другой комнате. Может, мы и не убьем всех, но сделаем их пребывание там неприятным.

Все приготовились. И в следующее мгновение Килроун скомандовал:

— Огонь!

Раздался ружейный залп, в замкнутом пространстве он прозвучал оглушающе. Теперь каждый сам делал шаг вперед и стрелял. Шаг — выстрел, еще шаг — еще выстрел. Затем они быстро перешли в другую комнату и проделали там то же самое. Когда пыль улеглась… наступила минутная тишина, и послышался стон. Из щели в потолке капала кровь.

Над ними что-то зашуршало, и три ружья, наведенные в одну точку, выстрелили. Наверху шла яростная возня, потом удар, и борьба начала стихать.

— Может, подняться наверх? — спросил кто-то.

— Пока не надо, — остановил Килроун. — Я не стану высовывать свою голову в люк, думаю, и вы тоже.

От порохового дыма у них застучало в висках. Пришлось пригнуться пониже к полу, пока дым медленно выходил наружу через разбитые окна и дверь.

Штаб напоминал поле битвы. Окна и дверь были забаррикадированы мебелью, пол усеян стреляными гильзами и осколками стекла. Повсюду валялись разорванные коробки из-под патронов, а по углам стояли бочки с водой, причем уровень воды в них значительно понизился. Килроун растянулся на полу возле Райерсона, Тил и Рудио по-настоящему спали, устроившись поодаль. Хопкинс, Келлс и женщины стояли на страже у окон.

Только сейчас Барни ощутил, что устал до изнеможения. Его сковала тупая, пульсирующая головная боль, и ему никак не удавалось полностью расслабить мышцы. Он лежал, не двигаясь, с закрытыми глазами, мучимый невеселыми мыслями.

Индейцы вряд ли попытаются еще раз пробраться в штаб через крышу. Но кто-то наверху мог и спастись. А живой индеец, да еще раненый, очень опасен. Однако если они хотят покинуть здание, то единственный путь — через крышу.

Он опять вспомнил о Гусе Риболте, который со своим конвоем из шести солдат приближается к форту, ни о чем не подозревая. А Айрон Дейв Спроул или его верный человек уже приготовили засаду в каком-нибудь удобном местечке. Килроун был почти уверен, что Спроул пошлет на дело кого-нибудь, чьей жизнью он не дорожил — и пусть его убьют вместе с остальными. Железный Кулак наверняка использует индейцев, поскольку те предпочитали ружья, которыми он их снабжал, деньгам в повозке.

Там должно быть укрытие для достаточно большой группы индейцев. Они заранее возьмут под прицел каждого солдата и одним быстрым залпом нескольких ружей покончат со всеми разом. Операция займет несколько минут. Риболт и охрана будут убиты, посланник Спроула тоже, а если ему все же удастся выбраться живым, то он, естественно, скажет, что его послали предупредить Риболта.

Чем больше Килроун размышлял над этим, тем больше росла в нем уверенность, что именно так все и будет.

А сколько им еще держаться до прибытия подкрепления в форт? Если даже они тут же отправятся обратно… Если они поедут очень быстро… Если их самих не атакуют… наверное, на помощь эскадронов рассчитывать нечего.

Ну еще один день… два дня… А когда они наконец приедут, все равно на каждого солдата будет по четыре индейца.

Но Пэддок будет трезвым, а в трезвом состоянии он способный командир. А Меллетт, ветеран многих боев, который хорошо знал противника, обязательно придумает, что делать. С такими мыслями Барни Килроун, бывший офицер армии Соединенных Штатов, наконец-то уснул.

Бетти подошла к нему и укрыла одеялом. Дениз Пэддок посмотрела на нее и грустно улыбнулась:

— Он замечательный человек, Бетти, один из лучших, настоящий джентльмен.

Бетти спокойно рассматривала его.

— Я с тобой согласна, — улыбнулась она, — но не думаю, что он даже заметил меня.

— Не будь глупышкой! Барни Килроун всегда замечает хорошеньких женщин. Особенно, — добавила Дениз, — если у них красивые длинные ноги, а у тебя они великолепны.

Бетти покраснела.

— Мне кажется, он даже не знает, что я жива, — добавила она.

— Он так занят, — с укором сказала Дениз, — дай ему немного времени. — Она посмотрела на Килроуна. — Знаешь, я не встречала более талантливого офицера, чем Барни. Он рожден для сражений. Я имею в виду склад его ума. Сам Фрэнк восхищался им и говорил, что даже опытные вояки не могут так мгновенно, чисто инстинктивно схватывать боевую ситуацию. Он всегда признавал превосходство Барни, потому, наверное, так ревновал меня к нему.

— Миссис Пэддок, — прервала их беседу Алиса, — вам тоже надо отдохнуть. Я позабочусь о Тиме.

Бетти оглянулась, вдруг вспомнив об индианке.

Мэри Толл Сингер сидела абсолютно неподвижно в углу, уставившись глазами в пол. Она сжалась в комочек. Черты ее лица были едва различимы в слабом свете прикрытой керосиновой лампы, стоявшей на полу. Бетти припомнила, что Мэри не двигалась и не разговаривала с того момента, как Килроун привел ее в штаб. Она заволновалась. Бедную девушку раздирали противоречия. Вокруг, за стенами погибали ее соплеменники. Как же случилось, что она оказалась здесь, среди их врагов? Ее терзали вопросы, ответы на которые она не находила.

Когда Дениз отправилась отдохнуть, Алиса Дюниван встала рядом с Бетти. Было очень тихо. Сверху не раздавалось ни единого звука или шороха. Алиса продолжала смотреть на потолок.

— Интересно, может, кто-то там остался жив? — сказала она. — Ужасно представлять себе, что наверху одни мертвецы.

— Еще ужаснее представить, что они могли оказаться здесь, внизу… живыми, — коротко отрезала Бетти. — Тогда нам пришел бы конец.

— Я знаю. Интересно, как ему пришло в голову стрелять через потолок? А если бы пули рикошетом обрушились на нас?

— Винтовки и револьверы легко простреливают доски. Дядя Картер говорил об этом.

Барни Килроун проспал часа два. Его разбудил шум борьбы у двери — борьбы, за которой последовал выстрел. Он вскочил. Келлс дрался с двумя индейцами, которые пытались прорваться через дверь. В этот момент во внутренней комнате прозвучал взрыв. Килроун вскинул винтовку и выстрелил. Пуля, попав в индейца, отбросила его в темноту, из которой он вскоре появился. Келлс упал, а второй индеец проскользнул мимо него в комнату. И в то же мгновение в дверях возникла толпа воинов.

Индеец, прорвавшийся в комнату, отличался могучим сложением. Он схватил бежавшую Бетти и развернул ее к себе. Боковым зрением Килроун видел это, но у него не было времени среагировать. Он открыл огонь из своего шестизарядника по массе людей, стремившихся прорваться внутрь здания.

Тил, который тоже проснулся, сделал рывок вперед, размахивая прикладом винтовки. Вот он ударил индейца по голове, затем, перехватив винтовку двумя руками, стал наносить удары то одним, то другим концом направо и налево.

Сунув пустой револьвер в кобуру, Килроун вытащил охотничий нож и взял на себя ближайшего из врагов. Позади него кто-то вскрикнул… он не решился обернуться. Если индейцам удастся прорваться через дверь, то всему конец. Через минуту все обитатели штаба будут покойниками, включая женщин и детей в соседней комнате.

И вдруг атака прекратилась. Последний индеец огромного роста повернулся и попытался нанести ему удар ножом, но Килроун парировал удар и вонзил нож ему в живот, вспоров его до груди. Индеец упал вперед. Схватив его за волосы, Килроун вытолкнул его за дверь.

Мужчины быстро приделали на место сломанную дверь и нагромоздили мебель, чтобы закрыть весь проем. И только тогда капитан обернулся.

Индеец, который прорвался в комнату, растянулся на полу с проломленным черепом.

— Это сделала она, — дрожа выговорила Бетти, указывая на Мэри Толл Сингер. — Он уже собирался прикончить меня. Вытащила у него из-за пояса его собственный томагавк и стукнула.

Девушка все еще держала томагавк в руке, глядя на мертвеца.

— Я его знаю, — произнесла она. — Он часто приходил в наш вигвам к моему отцу.

— Ты очень смелая, — спокойно сказал Килроун, — очень смелая.

Марта и Алиса стояли на коленях около Келлса, он был в тяжелом состоянии. Пуля прошла навылет, и еще его ударили томагавком по голове.

Килроун переходил от окна к окну. Утро приближалось, а он так и не пришел ни к какому решению. Может, стоит попытаться прорваться к Риболту, а заодно послать кого-то из его солдат к Пэддоку и поторопить его?

Но вправе ли он покинуть защитников форта в такой трудный момент, когда каждая винтовка на счету? Если ехать — то нужна лошадь. Ее надо отобрать у индейцев. А что, если взять в Хог-Тауне? Там же все спокойно — ни грохота сражения, ни пламени.

Но прежде необходимо перевести людей в здание склада и посмотреть, как организовать его оборону. Его идея защищать три здания исчерпала себя, сейчас все изменилось. Если они не хотят, чтобы винтовки и боеприпасы попали к Таинственному Псу, то они должны быть в здании склада. И надо перебраться туда не откладывая.

Келлс и Райерсон выведены из строя. На складе Мендел тяжело ранен. Через каждые несколько минут в одно из окон или через дверь влетала пуля и рикошетом неслась по комнате. Пока что эти пули никому не причинили вреда.

Он посмотрел вверх на люк, пытаясь оценить шансы. Остался ли там живой индеец? Если в индейце еще теплится жизнь, он продолжит борьбу. И все же переходить придется через крышу.

К нему подошел Тил:

— Кэп, если я догадался, о чем ты думаешь, то лучше пораскинь мозгами еще раз.

— О чем?

— О луне, кэп Килроун, о луне. Она выйдет примерно через час. Как только это случится, у тебя не останется шансов.

Конечно же, он прав. Вполне вероятно, индейцы тоже ждут луны. У них, наверно, тоже есть планы. Бэнноки не прочь воевать и ночью — по крайней мере, воины Таинственного Пса.

— Дениз, подготовь сержанта Райерсона и Келлса. Они пойдут первыми, а затем дети.

— Без матерей?

— Нет, они тоже пойдут. — Коротко и быстро все получили необходимые разъяснения. — Рудио, ты возьмешь на себя дверь. Не спускай с нее глаз. Хопкинс, ты встанешь к заднему окну. Тил, на тебе остальные окна, переходи от одного к другому. Стреляй по любому движущемуся предмету.

В чулане нашли стремянку. Килроун вытащил ее и, перехватив револьвер в правую руку, приставил к люку. Под напряженными взглядами остальных он сдвинул люк в сторону. Ничего не произошло. Он помедлил, чувствуя, как по спине побежал холодок — как только просунет в люк голову, схлопочет пулю. Он посмотрел вниз на поднятые к нему лица, белевшие в полумраке. Тил направил винтовку вверх, готовый выстрелить в любой момент. Капитан снял шляпу, надел ее на дуло револьвера и начал медленно поднимать вверх. Еще немного повыше — тишина. И вдруг он понял, что совершил ошибку. Если там кто-то остался в живых, то он будет не только наблюдать за тем, когда появится его голова, но и прислушиваться к звукам его шагов по стремянке или к скрипу ступенек.

Он опять стал поднимать шляпу, на этот раз шаркая ногами по ступеням. Тут же прогремел выстрел, шляпа дернулась на дуле револьвера, и сразу раздался второй — Тил спустил курок. Килроун метнулся через люк вверх.

Индеец находился футах в десяти, не больше. Он стал медленно подниматься. Тил уловил шорох и выстрелил еще раз. Индеец дернулся, раздался глухой стук, потом все услышали, как он испустил дух… и затих. Через люк в крыше на него глядели две далекие звезды. Килроун зажег спичку и прикрыл ее пламя рукой. На чердаке лежали четыре тела. Задув спичку, он протиснулся через люк на крышу. Несколько минут лежал тихо, глубоко вдыхая воздух. Затем бесшумно соскользнув по крыше к парапету, осторожно поднял голову, готовый в любой момент к нападению. Но под усеянным звездами небом стояла тишина, на крыше склада никого не было.

Неужели небо посветлело? Или ему это только кажется? Решится ли он на переход?

В любом случае времени оставалось в обрез. Тела четырех индейцев вытащили на крышу и сбросили вниз. Затем нашли четыре балки диаметром в несколько дюймов и перекинули их через провал между крышами. Поперечные планки привязали бечевками из сыромятной кожи. Получился мост, правда, достаточно хлипкий и опасный. Все работали быстро. И уже через час они стали поднимать на крышу детей.

— Я пойду первая, — сказала Дениз, — испробую мост и смогу принимать детей с той стороны.

Она встала на четвереньки и легко перебралась на крышу склада. Следом за ней отправили ребенка, за которым вплотную пошла Марта. Затем один за другим последовали остальные.

Небо начинало сереть. Времени уже не оставалось.

— Теперь давайте Райерсона и Келлса, — распорядился Килроун.

Он оставил их напоследок, зная, как рискованно будет переправлять двух раненых. Продвигаться они будут очень медленно, к тому же мост под их тяжестью может провалиться.

— И как ты сделаешь это, кэп? — спросил Райерсон. — Я очень тяжелый.

— Мы перетащим тебя на толстой доске. У нас нет носилок, а доска довольно узкая, так что тебе придется лежать спокойно и держать равновесие. Надеюсь, получится.

И у них действительно получилось.

В штабе осталось четверо.

— Ну, Хопкинс, ты первый.

— Послушай, Килроун, я…

— Не торгуйся. Не говори чепухи. У нас времени в обрез.

И Хопкинс пополз. Они проследили, как он добрался до противоположной крыши. Килроун никак не мог понять, почему индейцы не заметили их. Они должны ведь наблюдать за ними.

— Рудио, торопись!

— Килроун, а меня приберегаешь напоследок? — усмехнулся Тил. — Думаешь, я небольшая потеря? Мир не будет сожалеть обо мне?

— Черт побери, нет! Я хочу, чтобы ты остался со мной на случай, если нам придется сражаться.

Не успел он произнести эти слова, как индейцы увидели их, и дюжина винтовок выстрелила одновременно. Килроун опустился на колени за парапет. Он видел, как рассвет озарился вспышками ружейных выстрелов, и стал быстро стрелять по огненным цветам. Тил присел рядом с ним.

Краем глаза капитан заметил, как Рудио добрался до противоположной крыши, повернулся и открыл огонь. Но вдруг он неестественно дернулся и медленно стал сползать вниз, за парапет, который и скрыл его.

Тил быстро выстрелил, сделал перебежку, опустился на колено и выстрелил еще раз, целясь немного левее от бронзового плеча. Килроун, спрятавшись за парапет, выжидал, слыша неприятный свист пуль и щелчки, когда они попадали в стену штаба.

Он взглянул на Тила:

— Ты сможешь перебежать туда?

Тил усмехнулся:

— А разве есть другой путь? Ты со мной?

— Ты первый, — приказал Килроун. — Надеюсь, наше сооружение не сложится под тобой.

Тил перезарядил винтовку, бросил взгляд на узкий мостик, встал на четвереньки и приготовился. В свете занимавшегося утра они увидели, что внешняя балка сильно прогнулась в середине. Это означало, что какая-то из балок оказалась с трещиной, которая под нагрузкой сразу дала о себе знать. Только благодаря тому, что люди перебирались ползком, самодельный мост выдержал. Но сейчас уже нужно было не ползти, а перебегать.

Тил собрался с духом и большими скачками двинулся вперед. Оттолкнувшись одной ногой от парапета, он другой коснулся моста на расстоянии футов четырех. И тут началась жуткая пальба — это бэнноки пытались пристрелить его. Он двигался, сильно наклонив тело вперед. Второй толчок — и еще четыре фута за спиной. Но когда нога опять коснулась доски, раздался треск, и мост под ним провалился. Он успел ухватиться за край парапета, сделал рывок вверх, и его подхватило несколько рук.

Барни остался на крыше один. Теперь они доберутся до него. Перепрыгнет он расстояние в двенадцать футов? Если бы не было парапета, конечно да. Но парапет мешал разбегу.

Вдруг он услышал пронзительный крик и увидел, что Рейнхард показывает куда-то. По плацу неслись лошади, наверно штук двести. Пронзительными криками и выстрелами индейцы подгоняли их, повторяя бросок вперед, как и накануне.

— Тил! — крикнул Килроун. Ковбой обернулся. — Я хочу предупредить Риболта!

Килроун рванулся к люку, спустился по стремянке и быстро подбежал к окну, выходившему в переулок между домами. Лошади приближались, и позади них стремительно неслись палящие и улюлюкающие индейцы, их было около сотни.

Опустив вниз винтовку, Барни притаился у окна. Когда лошади помчатся по переулку, они обязательно собьются в кучу, и он успеет. Ему приходилось вскакивать на лошадь на ходу. Только бы его не увидели.

Табун стремительно вырвался из-за угла, и он прыгнул из окна на большую серую лошадь. Ухватившись за гриву, уселся на нее на манер индейца: сполз на бок, так что через спину оказалась перекинута только одна нога.

Миновав переулок, кони рванули к кустам и простиравшимся за ними равнинам. Очутившись в кустах, Килроун сел и похлопал лошадь ладонью по шее. Интересно, заметили ли его? Он не мог ответить на этот вопрос с уверенностью. Вокруг так палили, что определить, в кого стреляли, не было никакой возможности. А большая серая лошадь летела в числе многих других.

Очутившись в густых зарослях кустарника, Барни расстался с табуном и направился на юг, уповая на то, что взгляды всех индейцев обращены сейчас к форту.

Наконец он позволил лошади замедлить бег. Нащупал револьвер — на месте. Плеть — тоже. Кольт солидно оттягивал кобуру. Уцелели и два пантронташа.

Рудио убили, он знал это наверняка. Оставалось восемь мужчин. Имея оружие, боеприпасы, продовольствие и воду, они какое-то время продержатся в помещении склада. А он предупредит Риболта и как-то снесется с Пэддоком и Меллеттом и их солдатами.

А пока тем, кто остался в форте, придется сражаться. Теперь все зависело от них.

Легким галопом он продолжал ехать на юг, размышляя, где ему перехватить Риболта и повозку. При этом его никто не должен видеть.