К. Радек. Письмо Врачеву. 16 сентября

Дорогой тов. Врачев!

Письмо В[аше] получил. Очень смеялся, когда прочел, что Вы согласны с моим письмом колпашевцам, за исключением отношения к центру. Вы могли так же само сказать, что Вам понравилась бумага, на которой письмо написано. Отношение к центру есть тот политический вопрос, кот[орый] в данный момент является центральным. Поскольку мы стоим в данный момент на точке зрения реформы, а не революции, то без того, чтобы в самой партии и даже ее аппарате нашлись силы, борющиеся за реформу, никакой реформы быть не может. Может быть только революция, ибо ежели центр, как боевая сила, не создастся, то это означает, что партийный аппарат стал орудием другого класса, а власть другого класса не может быть властью Октября. Стать по отношению к ней на точку зрения реформы можно, только отказываясь от Октября. А т[ак] к[ак] мы не намерены отказываться от Октября, то стоя на точке В[ашей] оценки центра, надо перейти на позиции д[емократических] ц[ентралистов], т. е. на позиции второй революции. От этого нельзя увертеться, потому что логика фактов сильнее всяких уверток. Я добавляю, что всякие попытки ускользнуть от этого вопроса путем утверждения, что говоря о центре, я ставлю ставку на Сталина или что хочу ослабления критики центра — смешны. Речь идет не о Сталине, а о целом партийном слое; что же касается критики центра, то я утверждаю, что заявление мое и Смилги критикует центр более остро, чем заявление Льва [Троцкого], к[о]т[орый] даже не дотронулся самого главного проверочного средства левого курса: а именно, положения рабочего класса. Говорить, что смягчает критику центра тот, кто не соглашается назвать левосоциал-демократичным проект программы К[оммунистического] И[нтернационала], содержащей диктатуру пролетариата, сов[етскую] власть и гражданскую войну, или кто утверждает, что ошибки Л.Д.[Троцкого] в 1905 г. были «мифом», это не менее и не больше как под видом борьбы против смягчения критики центра пытаться убить критику в наших собственных рядах.

На мое утверждение, что у нас в оппозиции опасность слева, а не справа, Вы указываете совершенно по-детски на колебания товарищей Ищенко и Теплова и на неизвестное мне письмо тов. Евгения[313] к Л.Д.[Троцкому], которое Вы определяете как совершенно «пятаковское с оттеночком сафаровщины». Допустим, что Икс и Игрек колеблются и даже готовы уйти от нас. Разве такими личными колебаниями определяется опасность справа и слева? Но если даже стать на В[ашу] точку зрения, то Вы бы должны признать опасность и справа и слева, ибо кроме Ищенко, Теплова и т .д. существуют Нечаев, пишущий: «Мы с этим правительством не имеем ничего общего», Эльцин, пишущий, что термидор совершился, Вы, отрицающий фактически реформистский характер нашего движения, и десятки товарищей, пишущие вещи чисто д[емократическо]-ц[ентралистского] характера. Против этой опасности Л.Д.[Троцкий] не пишет ни слова и даже ее отрицает. Но вопроса о правой и левой опасности нельзя решать подсчитыванием правых и левых грешников, а анализом тенденций политического развития. Большинство под давлением мужика скатывается направо. Опасность в партии справа. Оппозиция, исключенная из партии, гонимая, развивает тенденции противоположные большинству, имея опасность слева. Так было всегда, когда поляризировались направления в рабочем движении. Голландская с[оциал]-д[емократия]., выросшая в борьбе с анархизмом, стала одной из самых оппортунистических партий в Интернационале[314]. Борьба с мильеранизмом[315] вырастила французский анархо-синдикализм[316]. Даже там, где борьбу с правой опасностью вела марксистски подкованная партия, как большевики, борьба с меньшевиками привела к рождению из недр большевизма отзовизма. Все прочее прочтите во вступлении к ленинской критике Пятакова (Ленин, т. XIII, с. 339), где Ленин доказывает, что «...революционную] с[оциал]-д[емократию] никто не скомпрометирует, если она сама себя не скомпрометирует». Вот как я ставлю вопрос, дорогой тов. Врачев, вот на что ожидаю ответа.

Теперь что Вы пишете о необходимости борьбы с д[емократическим] ц[ентрализмом]? Вы и Лев Семеныч С[основский], видно, пришли к этому убеждению благодаря письмам Владимира Михайловича С[мирнова], шельмующим Л.Д.[Троцкого]. Что влияние демократических] ц[ентралистов] заливает наши ряды — Вы признаете. Интересно будет посмотреть, как Вы будете бороться с д[е]цистами. В заключение несколько слов по поводу В[аших] замечаний о неизвестном мне письме Евгения. Я письма не читал, может быть, тон очень острый или даже неверный. Всякий из нас может написать письмо неверное, бестактное, безвкусное. Я, наприм[ер], получил такое письмо от одного из наших «известных и влиятельных друзей» в форме издевательских и не очень добросовестных замечаний. Ну и что же, на пустяки не стоит отвечать, а т. к. замечания, кроме зубоскальства, содержат неверные мысли, то эти последние подвергнем внимательной, теоретической критике. Я посылаю В[ам] сегодня маленькую работу о демократической диктатуре. Надо, наконец, выяснить понятия, о которых спорим. В дальнейшем напишу работу о китайских делах, тоже пришлю. Надеюсь получить критику по существу. Нам нужна идейная жизнь, критика, а не излияния, восхищения. Монополия во всех областях приводит к загниванию. Кто не будет говорить по поводу нашей дискуссии о «проработках» — этот хороший материал на телохранителя, но не на ленинца-борца. Во всяком случае, окрики меня не удержат от исполнения долга. А кто не на основе этой критики будет в дальнейшем болтать о подготовке пятаковщины, выставит себе свидетельство умственного убожества.

Сердечно приветствую,

К. Р[адек]

Томск, 16 сентября 1928 г.









Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Вверх